Когда
Несвицкий, преодолев внутренние терзания, заявил: я – в деле,
молодой поручик еще раз попросил взять его с собой, вне тройки.
Хоть поваром, хоть мальчиком на побегушках. Но тут уж уперся
Николай: раз солгавший по весьма существенному поводу больше не
заслуживает доверия. Тем более, накануне столь щекотливой и
ответственной миссии, которая усложнилась, поскольку волхвы и врачи
сошли с корабля гораздо дальше расчетного места. Вдобавок им
предстояло пересечь еще одну границу –
сербско-болгарскую.
- Борис,
когда дадут ответ по аусвайсам? – спросил Несвицкий, провожая
взглядом уходящий варяжский корабль.
Над его
палубой, над волнами Дуная и над побережьем носились чайки, оглашая
пространство пронзительными криками. Почему-то именно эти птицы
придавали ландшафту обманчиво мирный вид. Ни птичий грипп, ни иные
смертельные заразы им были неведомы.
- В любом
случае, за ними придется ехать в Софию. Там, в нашем посольстве,
есть чистые немецкие бланки, неотличимые от настоящих, – сообщил
Борис.
- Вот так
совпадение!
-
Никакого совпадения, – хмыкнул Касаткин-Ростовский. – Германия –
наш постоянный враг. Поэтому команда военного атташе держит за
пазухой много чего интересного на самые разнообразные
случаи.
Душан
Малкович, единственный серб-волхв в команде, смотрел на затею с
липовыми немецкими корочками со скепсисом.
-
Господа! Допустим, я объяснюсь по-србски, найму водителя с
автобусом от границы протектората на девять пассажиров, как раз в
малый бус из списанных маршруток поместимся, и он высадит нас, не
доезжая до Високи Планины километров тридцать-сорок. Но дальше
начнутся кордоны, идти придется по лесистым холмам и предгорьям. С
возачем я договорюсь и без всяких документов, двадцать-тридцать экю
гораздо убедительнее любых аусвайсов. Но если нарвемся на
блок-пост, фальшивки нам не помогут, скорее утопят. Я-то сойду за
местного, но даже Милицу раскусят, ее вывезли в Варягию лет в
четырнадцать, она говорит по-сербски с акцентом. Останемся
варяжцами – в случае ареста попробуем добиться встречи с послом,
наши государства пока не в состоянии войны. Или прорвемся с боем,
перейдя на нелегальное положение.
Малкович
чем-то напоминал Николаю Милоша, мужа Ольги. Такой же высокий,
плечистый, статный. Ветерок, долетавший с Дуная, шевелил его
длинноватые темные волосы с легкой проседью.