-
Респираторы! – скомандовал князь и первым натянул его на себя,
продолжив по-немецки: - Фрау! Гутен таг! Мы – команда врачей из
Берлинского госпиталя. Проверяем карантинный режим около зоны. Есть
заболевшие?
Малкович
повторил тот же текст по-сербски.
- Все
болеем… Муж, оба сына, младший – совсем плох… Никакой помощи не
дозваться! Этот сербский грипп всех нас уложит в могилу!
Хворь,
как и ожидалось, получила свое имя.
- Фрау!
Позвольте нам взглянуть.
Они
беспрепятственно ступили внутрь и прошли в спальню. Милица
бросилась к кровати паренька лет шести-семи.
- Потеря
сознания. Высокая температура. Зрачковая реакция… а, плевать на
подробности!
Она
быстрыми движениями достала шприц и флакон с зачарованным
раствором, набрала три кубика и, протерев сгиб локтя спиртом, не
без труда нащупала иглой синюю жилку вены.
Глядя на
ее манипуляции, князь вдруг почувствовал такой прилив гнева, что аж
покраснело перед глазами. Ведь у кайзеровцев есть свои вариации
волшебного раствора! Николай – мощный волхв, но, конечно же, не
чемпион мира. Дело в другом. Раствор дорог и через какое-то время
теряет лечебные свойства. Несвицкому предлагали несметные тысячи
экю за склянку при условии продажи за границу, тамошние дельцы
наверняка надеялись перепродать вдвое или втрое дороже… Хоть
сербские крестьяне – производительный актив в экономике Рейха, дать
им сдохнуть, выходит, рентабельнее, чем переводить на них раствор.
Недаром Коля зовет немцев странным словом «фашисты». Пусть
непонятным, но он столько гнева и горечи в него
вкладывает…
- Если
лекарство подходящее, то вашему дечко станет лучше примерно через
полчаса, - заверила Милица. – Если нет… его срочно нужно вести в
больницу.
- Муж не
сможет сесть за руль, - всхлипнула хуторянка. – Да и через пост не
пустят. Я пробовала вызвать врача по телефону. «Ждите». Через день
снова звоню. Больничарка с раздражением крикнула: «Жди,
залупача!»[1], и бросила
трубку.
- Мы так
не поступим, - мягко возразил Душан. – Позвольте осмотреть
остальных больных.
Касаткин-Ростовский, не привлекая внимания,
скользнул в коридор и поднял трубку телефона. В наушнике тишина –
линию отключили. Стало быть, границу карантинной зоны расширили, и
хутор внутри нее. Германские власти уведомлены, что здесь тоже
обнаружились очаги заболевания.