— А ты? Неужели ничего нельзя сделать?
— Я отозвал доверенность, подписал бумаги о разводе и уехал
долечиваться сюда; там я не мог находиться, мне становилось хуже. Я
встану на ноги как следует, Оксанка, и всё верну себе, можешь не
сомневаться. Даже больше, они ответят за всё. Я знаю, что и как
нужно делать, но пока у меня другие задачи.
— Конечно, конечно, — кивнула я.
Дышать стало как будто легче. Всё будет так, как сказал Макар. Я
верила ему безоговорочно. О поступке его бывшей жены я старалась не
думать: её поведение не было подвластно моему пониманию, так зачем
попусту тратить время на негативные мысли и эмоции?
Макар прав: сейчас другие задачи, гораздо более важные.
Задумавшись, я пропустила тот момент, когда Макар встал и
подошёл ко мне. Почувствовав, как он осторожно потянул меня за
руку, я удивлённо посмотрела на него, а потом встала,
повиновавшись.
Раньше Макар никогда так не смотрел на меня, но я сразу поняла,
что сегодня он будет принадлежать мне, а я буду принадлежать
ему.
Я не собиралась задумываться о причинах его порыва. Возможно,
это был просто голод. Или появление на горизонте «соперника» (это я
о Юре) так повлияло. А может, Макар нуждался именно во мне...
Не знаю и знать не хочу. Разумеется, я не оттолкнула его.
* * * * *
В течение следующих двух недель мы с Макаром практически не
расставались. Каким-то чудом мне удалось показать дом будущим
покупателям так, что никто из семьи Яхонтовых этого не заметил.
Впереди было самое сложное — заключение сделки. Мне нужно было
уйти одной на довольно длительное время так, чтобы Макар не
заподозрил меня в обмане. А ещё нужно было решать что-то с работой,
ведь две недели отпуска без содержания истекли.
Однако мне помогала, кажется, сама судьба: как раз накануне
сделки Макар сообщил мне о том, что они с родителями уедут в
областной центр на два дня. Во-первых, им нужно в фонд. А
во-вторых, в областном центре живёт двоюродный брат Ирины Ивановны,
у которого будет юбилей. Так что в этот раз мужчины взяли с собой и
Ирину Ивановну.
— Может, поедешь с нами? — спросил Макар, когда я провожала его
у ворот своего дома поздно вечером накануне поездки.
— Макар, я стесняюсь. Ты же знаешь, я к своим-то родным почти не
езжу, я же дикарка. А в обществе малознакомых людей меня просто
сковывает, я не знаю, о чём говорить, и неловко себя чувствую.