Встряхнул от пыли и порезал ножом
одну из наиболее чистых и сухих наволочек на тряпки. Обновил
повязки на руках и изготовил платок на лицо. Хоть какая-то преграда
для заразы.
Прячась за занавесками, выглянул на
улицу через запыленное стекло, в которое настойчиво бились зеленые
мясные мухи. Обстановка не располагала к спокойному наблюдению.
Прямо на дороге в луже крови лежало тело с подозрительно знакомым
гермомешком на спине. Пригляделся, действительно, та самая рыжая
злюка нашла здесь преждевременный конец. Две зараженные твари с
аппетитом грызли ее загребущие руки, но внезапно прекратили
кровавую трапезу и разошлись по своим делам. Или постам? Рыхлая
тетка в грязном халате, шаркая одиноким домашним тапком, побрела по
дороге, а зубастый селянин в панамке, майке-алкоголичке и
приспущенных трениках, убрался в соседний дом. Я уже собирался
отойти от окна, как изуродованный труп шевельнул ногой. Потом
повернул голову. Это была совсем не агония, увы. Антижизнь заявила
свои права на бесхозный кусок человеческого мяса.
Наблюдал неуклюжие попытки
новообращённой упырихи подняться с земли на руках, обглоданных
местами до костей, без всякого злорадства. Мысли метались между
противоположными полюсами: оперативно свалить как можно дальше или
же восстановить справедливость, при этом не став обедом для тварей
в процессе. А потом уже свалить из населенного мертвечиной пункта.
Надо отдать должное бывшей противнице, девка она ловкая, наглая,
соображала быстро. Почему это все ей не помогло? Недооценила
противника? Представил, как зараженные накинулись на нее толпой,
одновременно выскочив из дворов. Зажали ее на дороге между
заборами, зацепились за одежку, повалили на землю. А значит, чтобы
уйти, мне необходимо расчистить путь. Не только ради возвращения
гермомешка с шоколадками и бинтами, но и ради того, чтобы
уцелеть.
Осмотрел еще раз дом, вернулся на
веранду и в голове отчетливо щелкнул сложившийся паззл. Стараясь
издавать минимум шума, запер на засов хлипкую входную дверь.
Аккуратно, стараясь не скрипеть половицами, придвинул стоявший на
веранде платяной шкаф, перегородив вход подобием баррикады. Теперь
твари сразу не залезут. Вернулся в дом. Обошел все окна, из-за
занавесок внимательно высматривая ходячих и любые признаки засады.
Зараженные предпочитали прятаться в домах поодиночке. А восставшие
покойники стремились к обществу себе подобных, собираясь группами.
Одна такая образовалась во дворе дома, стоявшего в глубине поселка.
Да сколько же их!