Осознав, что выжулить дубинку не
выйдет, чудак предложил очень выгодный обмен на две банки колы.
После каждого вежливого отказа Канат ругался по-казахски, наивно
полагая, что я его не понимаю. Было бы что понимать! Котак — член,
котен — задница, да несколько производных. Ставки постепенно росли,
веселя меня еще больше, чем однообразные оскорбления.
Наваждение спало, я начал
сомневаться в официальной версии, внедрено мне в разум. Такой вот я
недоверчивый и мнительный человек. Пока не разберусь, не успокоюсь.
Внимательно смотрел на небо в поисках беспилотников, осматривал
удобные для размещения скрытых камер места. Реалити-шоу? Военный
полигон? Кровавые забавы обезумевшей элиты? Медицинские
исследования? Версии вспыхивали и гасли под грузом сомнений и
противоречий.
Наличие индикаторов состояний,
всплывающих описаний предметов и прочие странности этого мира
говорили в пользу сверхреалистичной, но все-таки симуляции. Но
зачем в симуляции вкус и запах, зачем детально воссоздавать каждую
травинку? Зачем физическая боль, усталость и естественные
потребности организма?
Что, если мне в мозг имплантировали
некое устройство? Дорого и бессмысленно. Кому интересен мозг самого
обычного мужика? Матка боска, какой научный интерес представляет
примитивный разум Каната? Допустим, испытания, исследования, но на
кой-черт было подменять тело?
Герман уныло плелся сзади,
задерживая всю компанию частыми остановками не вовремя. Однако, не
стонал. И передать свой тяжелый рюкзак Канату тоже не захотел.
Распределить груз по остальным из-за отсутствия систем хранения не
было возможности.
Ребята вели себя как горожане в
парке. Общались в полный голос, не стесняясь в выражениях. Курили
по-взрослому, красуясь. Самопроизвольно отлучались в кустики,
задерживая остальных и, конечно, бросали мусор, где придется.
Иногда ветер приносил далекие выстрелы, как бы намекая, что мы
практически в зоне боевых действий. Где следует держать ушки на
макушке и соблюдать элементарные меры предосторожности. То есть не
делать ничего из того, что творила эта группа недалеких туристов.
Благодаря Матильде, мы избегали дорог и открытых мест, двигаясь
через поля и перелески. Когда поблизости обнаруживались ходячие,
громкие разговоры стихали после злобного шепота нашей
проводницы.