Жгучая обида разливается по всему телу, а к глазам подступают слезы.
— Да пошел ты! — в сердцах швыряю телефон на кровать.
Чем он был так занят, что даже не открывал мои сообщения?
Силой заставляю себя унять слезы. Ладно, по фиг. Через два дня я улетаю в Париж подавать документы в Сорбонну. В любом случае, если подумать, то у нас с Лешей не может быть будущего. Он в конце августа уезжает в Америку, и мы будем в разных странах.
Алексей не спрашивает, как мои дела, я тоже больше ничего ему не пишу и спокойно собираю чемоданы в Париж, уже предвкушая встречу с местными друзьями. Я лечу вдвоем с мамой, папа остается дома.
На рейс «Москва-Париж» я захожу Наташей Кузнецовой, а выхожу Натали Готье. На паспортном контроле мы с мамой идем к окошкам для граждан Евросоюза, там я подаю чернокожему мужчине свое французское удостоверение личности. У меня двойное гражданство.
Когда мы выходим из аэропорта «Шарль-де-Голль», дедушкин водитель уже ждет нас. Пока едем, я жадно всматриваюсь в любимый Париж. На окраине он не очень красивый, впрочем, как и Москва. Но центр! Как же я люблю центр Парижа... Все эти здания кремового цвета с лепниной, широкие тротуары с деревьями. Тут все такое теплое и уютное. Не то что в серой Москве.
Автомобиль тормозит у пятиэтажного дома на Елисейских полях. Водитель помогает достать сумки и поднять их на наш этаж.
— Ну наконец-то! — дедушка с широкой улыбкой выходит нас встречать. Следом за ним появляется бабушка.
Они расцеловывают нас в щеки и ведут в гостиную, где уже накрыт обед.
Мой дедушка Пьер Готье — известный на всю Европу архитектор. Не сосчитать, сколько зданий он спроектировал. По его чертежам возводились аэропорты, университеты, деловые кварталы, отели… Да что он только ни строил.
Моя бабушка Мадлен Готье — светская львица. Без нее в Париже не обходится ни один раут. Когда я приезжаю в гости, она водит на них и меня, приговаривая, что мне пора искать подходящего жениха (я слышу это от нее лет с 14).
— Натали, — бабушка поправляет наманикюренной рукой свою пышную прическу без единого седого волоса, — послезавтра мы идем с тобой на день рождения французского Vogue.
Мама едва слышно цокает и качает головой.
— Ой, ба, я не читаю Vogue. И я хотела встретиться с друзьями.
Мадлен сердито машет рукой.
— Твои друзья никуда не денутся! Я уже сказала главному редактору Vogue, что приду со своей прекрасной внучкой, которая с легкостью может украсить обложку их следующего выпуска.