Наверное, я единственный парень в нашей школе, который никогда не пытался закадрить Кузнецову. Но это не значит, что она мне не нравилась. Наоборот, иногда мне кажется, что у меня уже паранойя из-за этой девушки.
Она дочь лучшего друга моего отца. Сегодня я с ней замучу, завтра мы из-за чего-нибудь расстанемся, а послезавтра мне нужно будет сидеть с ней за одним столом на каком-нибудь юбилее. И как это будет выглядеть? А если я ее ненароком обижу, а она нажалуется на меня своим родителям? Наши семьи однозначно разругаются. В общем, как говорит мой дедушка, который основал крупнейшую строительную компанию в России: «Хочешь испортить с человеком отношения — начни с ним совместный бизнес».
Вот именно такая ситуация у меня с Наташей. Чтобы не портить отношения семей, мне с Наташей лучше никакой «бизнес» не начинать. Поэтому до 9 класса я упорно делал вид, что ее не существует. Даже не здоровался с ней. Но в 9 классе я по дурости ввязался в спор с друзьями, и после этого делать вид, что я не знаю, кто такая Наташа Кузнецова, уже невозможно. Жалею об этом до сих пор.
— Челюсть подбери, — зло бросаю Владу, несводящему взгляд с Наташи. — А то слюни потекут.
— Лёха, клянусь, этой ночью я затащу ее в постель, — продолжает пялиться на девушку.
— Так она к тебе и легла, — говорю с сарказмом.
— А я ее напою!
— Наташа не пьёт, — напоминаю ему.
— Значит, я ей в сок подсыплю волшебный порошок. — Подмигивает. — Он у меня сегодня с собой.
Мне не нравится полет мыслей приятеля. Этот придурок ведь действительно может не просто напоить Наташу, но еще и что-нибудь подмешать ей в стакан.
— Совсем с ума сошёл? — повышаю тон. — Только попробуй.
— Да что такого? Я за ней с первого класса бегаю! Сколько можно уже меня динамить?
— Выкини эту идею из головы. — Цежу сквозь зубы. — Это уже явный перебор!
— А что ты так за нее переживаешь? — выгибает бровь. — Тебя она вообще-то тоже тогда продинамила, — напоминает мне о нашем споре трехлетней давности.
Не продинамила. В последний момент я сам себя остановил, поняв, что не могу воспользоваться Наташей. Ведь она дочь друга семьи, а значит, под запретом для меня. Ну и, в конце концов, у меня же есть совесть. Но друзьям я сказал, что Кузнецова меня послала.
— Да, Наташа меня тогда продинамила. — Говорю. — И что?