А я все еще надеялась на вкусный завтрак.
И потом, если что, там и порезать-то надо всего ничего…
Вот дожили, однако, сижу, пытаюсь отпилить себе палец ножиком, которым с горя не зарежешься. А палец как назло не пилится!
— Доброе утро, магесса ди Бухе.
У моего соседа определенно талант – появляться тогда, когда его и не ждут. Я дернулась и от неожиданности так резко резанула по пальцу, что все-таки сообразила себе порез на подушечке. Глубже, чем собиралась.
Блин!
Сосед был как всегда – расхлябан, пижонист и не знал берегов. Опять сидел на каменной стене, разделяющей наши участки, свесив с неё босые ноги. Поднос с чаем левитировал в паре дюймов от его колена.
— Чтоб вас, господин Кравиц, — я сунула порезанный палец в рот, слизать проступившую кровь, а потом носком кеды подтащила к себе лежащий на ступеньке журнал, открытый на нужной странице, — не пугайте ведьму, когда она начала колдовать. В вашем мире нет такой пословицы?
— Вы знаете, что все Завихградские газеты сегодня только и трубят, что о примирении ди Бухе и ди Венцеров? – насмешливо поинтересовался анимаг, игнорируя мою претензию. — Пара уж очень желтых газетёнок даже заметила, что наследник ди Венцеров после публичного закрытия вопроса кровной вражды избрал вашу компанию.
— Вы что, еще и сплетником подрабатываете, не только сыщиком?
Я критично сощурилась, сравнивая знак, который я нарисовала своей кровью на дверном косяке с тем, что был указан в журнале. Да, похож. Будто жука-носорога расчленили на части и выложили из его частей тела узор.
— Сыщик частенько собирает сплетни, — покровительственно сообщил мне Питер, — собственно в сплетнях частенько и скрывается истина того, в чем реальный человек отличается от того, кем он старательно хочет казаться. Например… Этот дом… Это мощное место силы, знаете ли. И королева, подарившая его Матильде, точно знала, что дар её велик. Этим домом мечтают владеть многие ведьмы. Один день в его стенах делает сильнее. Но… Пока участь его владельца тесно соседствовала с участью кровного врага влиятельного вампирского семейства – силу на жизнь никто менять не отваживался. А теперь...
Анимаг многозначительно не договорил и, изящно оттопырив палец, взял в руку фарфоровую чашечку с чаем.
Догадайся сама, Марьяша. Намек был очень непрозрачен.