Две конфеты “Мишка” — почувствуй себя слабачкой.
В полиции работают очень отзывчивые люди (особенно тот молоденький капитан, который сказал, что я симпатичная(!) женщина (?)
— Где? — спросила я Ритку, поддергивая на груди то, что осталось от новенькой олимпиечки, и провожая взглядом задние габариты уродской машины уродского гада. Нет, я ему кто вообще? Мне? Деньги предлагать? Я ему что...?
— Что? Мозг твой? Здравый смысл? Что где? Или может деньги, которые ты чуть не промохала? Если бы не я...
— Об этом потом, — это я уже почти прорычала. Даже глаза почувствовала мои, как налились кровью. — Где Херальдиньо? Он был у тебя на руках. Где мой мальчик? И что значит — чуть. Пусть подавится своими серебренниками. Просто верни мне Хера, — взвыла иерихонской трубой, пытаясь понять, что мне так неудобно в груди. Лифчик вроде купила удобный, из парашютной ткани. Другие мои перси не выдерживают.
—Упс, — хныкнула Ритка и начала странно, как-то боком, отступать в сторону чахлой рощицы.
— Упс? — я напряглась. Обычно когда у моей лепшей подруги глаза как у какающего ежика — пиши пропало. Сегодня взгляд у Ритки не просто напуганно-виноватый, а какой-то затравленный. Сердце сжала ледяная рука ооооочень дурного предчувствия. Почти сверхъестественного. Настолько ужасного, что я страшно захотела кусок торта, молочный коктейль и проглотить эту заразу. А потом запить коктейлем, точно. Она явно прочла мысли написанные на моем лице и приготовилась бежать, судя по низкому старту, который приняла. — Упс? Где мой пудель, выдра ты барбидосская.
— Он тяжелый был. Кабан просто. А между прочим, ты сама виновата. Раскормила пса.
— Где он?
— Там короче... Такая оказия... В общем, я пока смотрела, как тебе этот хмырь в лифчик пачку бабосов пихнул, ненадолго, на минуточку совсем... Короче, я Херальдиньо в багажник к этому Шумахеру посадила Ну невозможно же, все руки мне оттянул этот курчавый Х... Херальдиньо. А потом, пока пыталась посчитать, сколько в пачке купюр, ну, на глазок. Катается твой пудель сейчас в джипе. Где бы ему еще такая радость выпала?
— Его укачивает в машине, — проорала я, ухватившись за сердце. Лифчик... Что там эта ведьма мне про него плела сейчас? Потом разберусь. Черт, что же мне так мешает? — Херальдо рвет в машине, ты понимаешь это? Стреляет дальше чем видит. Со всех гаубиц. О, боже. Бедный, бедный...