Воздушная стихия имела белый замок, легкий и ажурный. Несуразный дом в разноцветных пятнах, понятно, что принадлежал любителям поесть. Про стихию еды я никогда не слышала, но в моем мире дела часто решались за обедом или ужином. Невкусная еда портила настроение, а зелья, яды и сладости точно могли изменить жизнь, а то и закончить ее преждевременно.
Последний замок располагался довольно далеко от остальных. Моя уверенность несколько подтаяла. И то, что мне смотрели вслед, показывали пальцами и смеялись, нервировало все сильнее. Я списывала смешки на мою скрипучую колымагу, но не могла не учитывать и другие мало утешительные факты.
Никто мне не сочувствовал и, похоже, публика просто ждала, когда я с позором поеду назад. Тогда смешки превратятся в громовой хохот. У стихии единства вместо вместительного замка с башенками был милый двухэтажный особнячок, окруженный заснеженными елями. С каминной трубой, крылечком, верандой и островерхой крышей.
Карета остановилась, а выйти я трусила. Прикидывала, сколько учеников можно разместить в таком домике. Выходило, что максимум трое. Я не поленилась, пересчитала окна. Обжитыми выглядели всего два окна на втором этаже. На крыльцо вышла старушка под стать Захарию.
– Я к вам. Вы ведь Линелла? – подхватив сундук, я выпорхнула из кареты. – Вам привет от Захария.
– К нам? – если бы я сказала, что наступило лето, старушка удивилась бы меньше. – Откуда ты взялась?
– Меня лорд Альвано пригласил, – покривила я душой. И вообще-то не очень соврала, Альвано же аплодировал моим успехам. – Я Кларисса Тиндалл.
– Не может быть.
– Точно вам говорю, я из Тиндаллов, – из любого возражения всегда можно выбраться, надо лишь выбрать неоспоримый аргумент. – Меня лорд Альвано спас. И в академию поэтому взяли.
– Ааа, – Линелла оглянулась на другие замки, даже рукой показала, топай, мол, туда.
– Мне бы молочка. Снежок весь день некормленный, – и я вытащила из сундука котенка. Снежок не подвел, жалобно замяукал.
– Где ж ты такого худого взяла?
– Наследство. Платье вот, и Снежок. И доктор прописал. Учиться единству.
– Что ж мне с вами делать-то?
– Накормить и спать уложить, – подсказала я, решив не строить из себя юмористку. Не пугать старушку фразочками про понять и простить.
– Вынесу молочка малышу. Но потом ты уедешь в свою стихию.