Сама же Мелина неспеша обошла Тава слева и заняла место у
противоположного края стола. Из-за тусклого света озарявших комнату
свечей её и без того хмурое лицо начало приобретать по-настоящему
угрожающие очертания. Будь Тав более впечатлительным, он бы,
наверное, даже немного заволновался.
— Я хочу поговорить, — заявила Мелина, складывая перед собой
руки, одновременно с чем парализующее Тава заклятье рассеялось.
Произошло это до того неожиданно, что Тав невольно передёрнул
затёкшими плечами и издал довольно шумный вздох.
— Хорошо же ты гостей принимаешь, — с усмешкой заметил он. — В
ужине отказываешь, заклинаниями разбрасываешься, а после ещё и на
«разговор» тащишь. Это такая профдеформация или просто я тебе
настолько нравлюсь? — поинтересовался он.
— Ты преступник, — спокойно сказала Мелина. — Уже одной только
сделки с Зентаримом достаточно, чтобы упрятать тебя за решётку.
— Тогда тебе неплохо было бы пересажать и всю аристократию Врат
Балдура, — выдал в ответ Тав. — Они Зентам явно поболее моего
золота отсыпали. Да и Ди-Ди я купил там, где законы твоего любимого
города — пустой звук. А сейчас она, как мы оба видим, абсолютно
свободна, — обратил Тав внимание на ещё один немаловажный факт. —
Так что я чист перед Огненным Кулаком, манип, — заключил он. — Тебе
не в чем меня обвинять. И требовать ты от меня тоже ничего не
можешь.
Тав демонстративно расстегнул кандалы на своих запястьях,
скрутил их в неровный шар и положил Мелине на стол, не пошевелив за
всё это время и пальцем.
Мелина даже бровью не повела.
— С другой стороны, — продолжил говорить, Тав, поднеся к губам
припасённую колбасу. — Если у тебя есть дельное предложение, то я
готов его выслушать, — прямо заявил он, что не имел ничего против
взаимовыгодного сотрудничества. — Я уже знаю, что у вас за
проблемы, и да, я могу вам помочь выбраться из проклятых земель. Но
у всего есть своя цена.
— И чего же ты хочешь? — всё тем же невозмутимым тоном
поинтересовалась Мелина.
— А чего всегда хотел народ? — спросил в ответ Тав, надкусывая
долгожданную колбасу. — Хлеба и зрелищ, разумеется.
Тав залпом осушил предложенную кружку пива и, наспех обтерев
губы рукавом, вновь опустил ладонь на лютню.
«Готова?» — мысленно спросил он у сжимавшей флейту Альфиры.
«Готова», — с кивком ответила она.