Тав взял в каждую руку по одному столовому ножу и, внимательно
их осматривая, начал прикидывать в уме, как их можно было с собой
прихватить. Прямо так в карманы засовывать — однозначно не вариант,
ещё дырку прорежут, а вот обернуть их Таву было нечем. Разве что
попробовать поискать в доме более долговечную ткань, чем та, в
которую серебро было завёрнуто ранее.
Вернув пока ножи на место, Тав присел на одно колено, дабы
начать обыскивать нижние ящики серванта. И резко замер, не успев
открыть даже первой дверцы.
— Эх, — вздохнул он, медленно поднимаясь обратно. — А вы всё
никак не угомонитесь, да? — спросил он, разворачиваясь к занёсшему
над ним свои когтистые лапы умертвию.
Похожее на ожившую тень существо сумело подобраться к Таву
настолько близко, что ещё секунда-две — и оно смогло бы сомкнуть
свои пальцы на его горле. А ведь касание умертвий несло в себе
гибель всему живому. Собственно, за это они своё название и
получили.
— Ты же его держишь, да? — поинтересовалась с тревогой в голосе
Ди-Ди.
— Да, не переживай.
Если бы лицо этой поднятой из мертвых души ещё могло выражать
эмоции, на нём в данный момент наверняка был отразилось подлинное
удивление. Всё же Тав удерживал её в неподвижности одной только
силой своей мысли. Но сколько бы он ни всматривался в два бледных
огонька, заменявших умертвию глаза, понять, о чём тварь думала, у
него не получалось. А пытаться читать её мысли напрямую Таву
совершенно не хотелось. Ничего хорошего он бы там точно не
увидел.
Вместо этого Тав поднёс свою ладонь к затянутому тенью лицу
умертвия и, непосредственно его не касаясь, усилием воли принялся
сжимать сущность чудовища. Словно в водовороте, естество умертвия
завертелось в пространстве, постепенно уменьшаясь до идеальной
чёрный сферы десяти сантиметров в диаметре. Сфера повисла в воздухе
перед Тавом, после чего он сжал пальцы, уничтожая сферу, а вместе с
ней и возможность умертвия снова возродиться. Его проклятая душа
навсегда покинула материальный план, отправившись туда, где ей было
самое место.
«Дом… мой дом… прочь…» — таки донеслись до сознания Тава
последние мысли чудовища, несмотря на его нежелание их слушать.
Встряхнув рукой и протерев её об штанину, Тав в последний раз
повернулся к серванту за своей спиной.
— Тц, — цокнул он раздосадовано языком и направился к
выходу.