— Реми, место, — произносит мужчина и пес, успокоившись, возвращается на место, но глаз с меня не сводит. — Честно работали, говорите? — он выгибает бровь и делает шаг ко мне.
— Да и меня уволили несправедливо, — еще один шаг и еще, я и глазом моргнуть не успеваю, как мужчина оказывается возле меня. Его запах окутывает пространство вокруг, а потемневший взгляд цепляет мой.
— Ваш «честный» заработок, — он усмехается, — за пределами этого клуба меня не волнует, но в его стенах правила для всех одинаковы. Если это все, то попрошу на выход, уверен, с вашими способностями, надолго без работы вы не останетесь.
Я даже не успеваю понять, что делаю. Рука сама взмывает в воздух и тишину разрезает звонкая пощечина. Осознаю, что натворила, когда громкий лай приводит меня в чувство, а потом меня резко хватают и выводят из кабинета.
— Ты хоть понимаешь, с кем ты имеешь дело, идиотка, — откуда не возьмись появившийся брюнет хватает меня за горло и пригвождает к стене.
— Отпустите, — хриплю, пытаясь вырваться. — Мне плевать кто он, ясно, все вы одинаковые, гребанные богачи, считаете, что вам все дозволено.
— Откуда ты только взялась на мою голову. Собирайся и проваливай, пока еще можешь, не доводи до греха, девочка.
С этими словами он передает меня выросшим из ниоткуда двум парням в таких же ослепительно белых костюмах, а сам направляется в кабинет. Меня силой затаскивают в пустую гримерку, дают время собрать вещи и переодеться, после чего вышвыривают за порог клуба и захлопывают дверь. А я стою посреди улицы и думаю, что вот она, беспросветная задница, еще не догадываясь о том, что беспросветная задница меня ожидает впереди.
5. Глава 4
Василиса
Не знаю, сколько стою перед закрытыми дверями уже ставшего родным клуба. Словно жду, что они вот-вот откроются и мне сообщат о досадной ошибке. Быть может, даже извинятся. Но нет. Ничего не происходит и на смену злости приходит отчаяние и дикая усталость. И в голове ни одной путной мысли. Поверить не могу, что он просто выставил меня, даже не дослушав. Обвинил черт знает в чем и опустил ниже плинтуса, добивая своими грязными намеками.
Не собиралась я руки распускать, само как-то вышло. А потом взявшийся из ниоткуда брюнет и взгляд его бешенный, умей он им испепелять, от меня бы горстка пепла осталась, не более. Его слова до сих пор звоном в ушах отдаются. И понимаю, что все могло закончиться гораздо хуже, для меня хуже, только не легче от этого ни разу.