— Мною сейчас только посетителей отпугивать, — усмехаюсь, понимая, что мне вряд ли что-то светит. И зачем я только согласилась, я же как балласт для нее, одного взгляда на меня достаточно, чтобы послать обеих.
— Глупости, — отмахивается девушка.
Ее, кажется, совершенно не смущает наше странное знакомство, не смущает то, что она вообще-то своими стараниями собственноручно создает себе дополнительную и, совершенно ей не нужную, конкуренцию.
И откуда такие берутся? Неужели такие люди еще не перевелись? Я помню, как девчонки цапались друг с другом за клиентов пожирнее, за право выйти первой, как рьяно держались за свои место, будучи готовыми в любой момент вцепиться в горло потенциальной сопернице. Про новеньких, которые бежали от нас сломя голову, наверное, и вовсе стоит умолчать.
Что уж греха таить, я за свое место тоже держалась, правда это не помешало одному мудаку законченному выставить меня, словно собаку дворовую, указав таким образом на место. А Оля, она казалась другой, словно не от мира сего, она, видимо, даже мысли не допускала, что я могу занять ее место.
Я больше ничего не говорю, не хочу казаться неблагодарной, мне тут помочь пытаются, но, когда машина останавливается у до боли знакомого заведения, я забываю, как дышать. А потом и вовсе начинаю смеяться, как припадочная. Нет, так просто не бывает. Это издевательство какое-то. Оля расплачивается тем временем с водителем и, поглядывая на меня обеспокоенным таким взглядом, открывает дверь и выходит, но говорить не спешит, видно, мой внезапный приступ смеха приводит ее в недоумение.
Я выхожу следом и практически сгибаюсь пополам, не в силах остановить эту совершенно неконтролируемую истерику. Это же надо было… не бывает таких совпадений, ну просто не бывает. Я даже не сразу замечаю, что мой истерический смех перерастает в тихие всхлипы. Да как так-то? Как можно вляпаться в одно и тоже дерьмо дважды?
— Эй, Вась, ты чего?
Понимаю, что выгляжу сейчас, как идиотка полнейшая. Стою посреди улицы, напротив заведения в котором проработала несколько месяцев, и из которого меня выставили сегодняшним утром, обвинив невесть в чем, даже не разобравшись, и бьюсь в истерическом смехе вперемешку с рыданиями.
— Вась, да что ж такое, — в голосе Оли появляются обеспокоенные нотки. Еще бы, она, наверное, думает, что у меня с головой не все в порядке. Вот только что нормальная была, мыслила адекватно, говорила. А тут вдруг внезапно в истерику очередную ударилась.