Широкий коридор заканчивается лестницей, ведущей в подвальные помещения. Спускаюсь на свой страх и риск. Нет, вопреки моим ожиданиям, я не нахожу здесь истерзанные тела людей, только пару кладовых с бельем и чистящими средствами. Иду дальше, к самой отдаленной двери, она заперта на засов снаружи, и я понимаю, кто за ней находится. Прикусив губу, отодвигаю засов и открываю дверь, та в свою очередь скрипит и звук эхом разносится по подвалу. Черт.
В самой «комнате» обнаруживаю того самого мужчину, он лежит на старой железной кровати, прикованный к ней наручниками и укрытый толстым одеялом. Я не ошиблась, мужчина здесь точно не по своей воле, засов и наручники тому подтверждение. Подхожу ближе, чтобы разглядеть мужчину и убедиться в своих подозрениях. Его лицо покрыто ссадинами и ранами, напоминающими то ли царапины, то ли укусы.
— Любопытство, Василиса, чревато плачевными последствиями, — раздается позади голос, и я вскрикиваю. Оборачиваюсь и натыкаюсь на Графа. — Наверх, — командует он и я пулей вылетаю из помещения. Черт. Черт. Черт.
В гостиной не успеваю добежать до лестницы, меня перехватывают грубо за руку и разворачивают на сто восемьдесят градусов.
— Вчера мне показалось, что ты умнее.
Я дергаюсь и вздрагиваю, понимая, что не осталась незамеченной.
— Что ты хотела там увидеть? — он цепляет мой взгляд своим и не отпускает. — И что мне с тобой теперь делать?
— Мне что, нельзя даже из комнаты выходить?
— Можно, — отвечает на удивление спокойно, — весь дом в твоем распоряжении, кроме подвальных помещений. Один раз, Василиса, я предупреждаю один раз. В следующий раз я перестану быть гостеприимным хозяином.
Он отпускает меня, разворачивается и уходит. А меня колотит от злости. Он держит меня здесь силой и того парня, наверняка такого же заложника обстоятельств, удерживает против воли. Только я пока еще цела, чего не скажешь о нем, и не собираюсь дожидаться, когда этих уродов переклинит и я окажусь в таком же плачевном состоянии.
—Я все равно здесь не останусь, — кричу вслед этому надменному засранцу, — я сбегу, ясно тебе?
Он останавливается, оборачивается резко и в несколько шагов преодолевает разделяющее нас расстояние. Глаза горят бешенством, впервые хоть какие-то эмоции в этой глыбе льда.
— Очень не советую, если не хочешь быть разорванной на части, Лиса, — произносит холодно, и я вновь вспоминаю о тех зверюгах в вольере. Их клыках, способных разодрать человека на части. Яркий пример лежит там, внизу. — Хочешь познакомиться с ними поближе? — усмехается Граф, словно способен прочесть мои мысли.