Так что цель нашего сегодняшнего путешествия вполне понятна —
вербовка Хье Хамада. Нужно понять, что он за человек, да и в целом
договориться, о том, что они будут посылать учиться в Мурим своих
детей. Даже начальный этап закалки тела крайне полезен для тела. Но
помимо боевых искусств я собираюсь преподавать и другие науки.
Ораторство, математику, философию и даже литературу.
Как по мне, практик должен уметь не только читать и писать, но и
в первую очередь уметь думать своей головой. Легко обмануть того,
кто привык полагаясь на мнение других. Посмотрев на Роя, отчего он
затравленно посмотрел на меня в ответ, я решил, что еще сделаю из
него человека! Ну, либо хотя бы попытаюсь, все же воспитатель из
меня никакой. Тот же Шу Кен постоянно на меня жаловался. Ха!
Веселые были деньки…
***
— Госпожа Мишико, господин Ханто просит вас к столу, — в
отведенную беглянке комнату заглянула симпатичная служанка в
темно-синем платье.
— Я сейчас буду, — кивнула Мишико, отпуская девушку.
Синий камень висел у принцессы клана Хамада на шее под одеждой,
потрогав его рукой, она подумала, не совершила ли она ошибки,
попросив помощи в проведении ритуала владельца города, куда они
бежали с Наном. Бывший циркач дожидался ее на постоялом дворе,
спрятавшись до поры от всего мира. Она же, надев свои самые ценные
украшение и платье из шелка паука, отправилась на встречу с
правителем приграничного города.
Для проведения ритуала, о котором ей рассказала мать,
требовались дорогостоящие ингредиенты, плюс практики, которые
сумеют ее защитить от той силы, что она собиралась призвать в этот
мир с помощью синего камня. Ей требовался ключ, что спрятал ее
предок в мире духов. А для этого предстояло призвать хранителя
ключа и заставить расстаться его со своим сокровищем.
Клан Хамада не смог бы ничего такого провернуть, да и отец не
верил, что это вообще возможно, он бы не стал тратить безумные для
семьи деньги на «блаж» дочери. Отец ее не понимал, никто ее не
понимал… лишь мать разделяла ее мечты, но она погибла во время
родов второго сына. Для Мишико стало ударом смерть матери, она…
закрылась от остальных, став считать, что все ополчились против
нее.
Теперь же она собиралась вернуть себе то, что было ее по праву
рождения. По крайней мере она так считала, убежденная рассказами
матери. Она всегда была маминой дочкой, отец же все время был занят
работой, довольно мало уделяя время семье. В те времена они только
пытались влезть в торговый квартал, отчего у них были стычки со
старожилами, которые совсем не хотели делиться своим куском
пирога.