Ждала страшного вопля от боли, но его не было. Я приоткрыла глаза, словно подсматривая, через полуприкрытые веки.
С моего места было хорошо видно, как двуликий зачем-то тщательно облизал женщине пострадавшие кисти. Потом стащил с неё пальто и нахально ощупал каждую её косточку, шаря ручищами по упитанному телу под одеждой и не обращая внимания на инстинктивные попытки дамы воспрепятствовать такому непотребству, да ещё на глазах стольких свидетелей. Оборотень даже снял с неё обувь и чулочки, после чего трогал голые ступни! При этом своеобразном осмотре мужчина всё время грозно порыкивал в сторону других оборотней, которые, все как один, старались держаться подальше и не смотреть на действия своего странного соплеменника.
Воспитатель, тем временем, приблизился к нам и отдал приказ быстро выгружаться и оправляться прямо здесь, за телегой, стоящей боком к лесу, а потом всем идти к костру. Мы с Катикой выполнили его первыми. Когда я, с девочкой за руку, хромала к огню со всей возможной скоростью, заметила, что наш конвоир уже освободил остальных четверых наказанных.
И вдруг…Я не совсем поняла, что случилось, потому, что, наконец, почувствовала такое желанное тепло и, в первые минуты, смотрела только на огонь. Протягивала над обжигающими язычками пламени озябшие руки, поворачивалась к костру, то одним боком, то другим, то спиной, немного опасаясь, что стою слишком близко. Вдруг от шальной искры загорится платье?
А тем временем, на поляне резко образовалось свободное место. В его центре встали оборотень, ранее утащивший к костру нашу даму и тот захватчик, которого я нарекла Воспитателем. Миг – и мужчины, сгорбившись, качнулись вперёд, разом обернувшись в диких зверей. Они с рычанием, скалясь друг на друга, несколько минут кружили по поляне. Напряжение в воздухе нарастало, нарастало… В какой-то момент взорвалось - началась дикая звериная драка. Волки рвали один другого зубами и когтями, оставляя на толстой мохнатой шкуре соперника проплешины и страшные кровавые раны. Мелькали обнажённые клыки, с которых во все стороны летела окрашенная в красный цвет слюна. Без остановки раздавалась, пугающее до сердечного приступа, яростное рычание.
Очень скоро, мне так казалось, на шкурах монстров не осталось живого места. В какой-то момент, один зверь изловчился и вцепился в горло другому. Тот упал на бок неподвижно, откинув голову, как мёртвый, но его грудина тяжело вздымалась от дыхания. Значит, жив.