Сейчас на крыльце каждой постройки этого просторного подворья, на всех лестницах, переходах и балконах стояли мужчины, женщины и дети. Они улыбались, радостно галдели, выкрикивали приветственные слова, размахивали руками.
Наших захватчиков встречали.
Местные жители, с виду вполне обычные люди, приветствовали этих необузданных монстров, грабителей и кровожадных убийц, как героев, вернувшихся с тяжёлого и опасного военного похода.
На шее некоторых оборотней повисли женщины, счастливо и жадно целуя их. Мне невероятно трудно было принять то, что кто-то встречал, как любимых и долгожданных мужчин, чудовищ, которые когтями и зубами убили стольких людей: моих пожилых родителей и ещё очень многих мирных пассажиров поезда!
Из-за слабости после болезни я спустилась с повозки последней, стаскивая за собой тяжёлую козью шубу. Не хочу с ней расставаться! От усилий закружилась голова. Остановилась передохнуть, обеими руками держась за борт, чтобы не упасть. Катика нырнула под длинную меховую полу и пристроилась где-то у моего бедра, цепко ухватившись пальчиками за платье. Именно в этот момент на подворье установилась мёртвая тишина. Я настороженно оглянулась, не понимая причину этого.
Все двуликие, кто находился вокруг, тихо стояли, опустив голову. Только кучка пленниц у повозки молча вертели головами и перепугано таращились на окружающее круглыми глазами.
На центральном крыльце, с видом повелителя, оглядывал всех очень крупный мужчина средних лет, с мощным торсом и окладистой рыжей бородой, в которой запутались несколько тоненько выплетенных косиц с драгоценными камнями на концах. Его мускулы пузырились из-под коротких рукавов роскошно вышитой туники. Длинные рыжие волосы, частью причудливо заплетённые в косицы разных размеров и направлений: мелкие от висков к затылку, потолще – в волосах и на макушке, тоже были украшены сверкающими в рыжей гриве камешками на тонких ремешках, которыми они были перевязаны.
Я поняла, что этот рыжий оборотень явно был здесь самым главным. Он стоял, чуть расставив крепкие ноги в обтягивающих кожаных штанах и невысоких сапогах, из голенищ которых торчали рукоятки ножей. «Зачем ему ножи, если у него собственные когти, как клинки, не говоря уже об острых клыках?» - подумалось мне. Также виднелось у мужчины странного вида холодное оружие на широком кожаном поясе, которым была перехвачена его туника. Шикарная меховая накидка свисала почти до колена, небрежно наброшенная на одно плечо.