Печь топить умела. Дрова нашлись в бане. Я включила музыку, чтобы взбодриться. Понимала, что последний заряд на телефоне. Ни интернета, ни сотовой связи в этой попе мира не было. И розеток, чтобы зарядиться, – тоже.
Пританцовывая, подмела здоровым веником полы. Поставила вариться овсяную кашу с мёдом.
Навела порядок в доме, где, похоже, застряла надолго. Тарелки железные вымыла и поела кашки.
Жизнь показалась не такой унылой, и я пошла на крыльцо читать книгу. Название было написано на русском, а вот внутри какие-то кракозябры. Знаки вроде старославянские, но в тоже время спрятаны под какой-то замысловатой вязью. Но я с интересом изучила писанину. Ничего не поняла, да и комары кусались.
Решила почитать уже в доме что-то стоящее.
Села на подоконник. Он был в силах выдержать меня с книгой, которую в жизни не читала, называлось сие произведение: «Бредни старой Клуши».
И затянуло с первых страниц. Потому что рассказ шёл, как та самая Клуша теряла девственность в свои сорок лет. Смех наполнял пустой дом.
Если бы не Клуша с описанием своих странных ощущений от стручка внутри, я, наверное, умерла б от тоски и гнетущего состояния безвыходности.
Дверь железную я закрыла на все замки и отправилась спать в комнату, когда за окнами стемнело.
Легла прямо в одежде, потерявшись на большом ложе. Мягкие подушки и одеяла пахли Мирославом, то есть специями и перчиком.
Подкусив губу, уже решила поплакать от своей нелёгкой судьбе.
И тут сердце страхом разорвало – по стеклу стучали. Я резко села, с ужасом глядя в окно. За ним стоял бородатый Мирослав и щурился вглубь комнаты, пытаясь высмотреть меня. Он собрал волосы в хвостик, бороду подстриг.
– Смысл дверь закрывать, когда окно можно разбить? – смеялся он. Я плохо его слышала, но услышала ведь! Слух усилился, нос пытался выловить его запах. – Открывай, медведица, я с подарками!
Меня окатила волна безудержного счастья. Я так была рада, что он вернулся, что, путаясь в одеялах, кинулась с кровати, чтобы побыстрее открыть своему сожителю дверь.
***
Хорошо, что бывают в мире такие необидчивые мужики.
– Где мой подарок? – радостно улыбнулась я высокому, здоровому Мирославу Андреевичу, который опять по пояс раздетый стоял на крыльце.
У него охрененное тело, которое я сразу не оценила, потому что состояние было не такое, когда на мужика повеситься хочется.