— Поёшь в ночном клубе, Ева! Разве можно пасть ниже?
— Не была бы ты против моего желания попасть на сцену, я бы никогда не пошла подрабатывать в клуб, мам, — в сердцах проговорила я.
Телефон пиликнул входящим сообщением, и мать, совершенно неожиданно для меня, бросилась к мобильнику, словно кобра, и выхватила его из моей руки.
— «Я так рад, что ты наконец-то побываешь у меня дома. Жду с нетерпением завтрашней встречи», — прочитала она. — Что это?
— Сообщение, — пожала я плечами.
— Ты собралась к нему домой?
— Почему нет?
— Ты не смеешь. — Ее губы дрожали от еле сдерживаемого гнева.
— Еще как смею, мам. Мне двадцать два, и я буду делать все, что захочу. Или будешь утверждать, что все эти годы ты меня для Андрея Эдлина берегла? Думаю, человек, который привык снимать телок по клубам, не оценит.
— Хватит разговаривать со мной в таком тоне, — чеканя каждое слово, сказала мать.
— Хорошо, я умолкаю, но повторяю в последний раз: я не выйду замуж за Эдлина. Я хочу…
— Я хочу! Я хочу! Я хочу! — резко перебила меня мать. — Ты слышишь себя, Ева? Всю свою жизнь это «я хочу» не сходит с твоих уст. — Я удивленно хлопнула ресницами и замерла. — Ты говоришь, ты взрослая, ну так послушай меня, взрослая девочка Ева. Ты всю жизнь жила, не зная забот, не зная, что происходит с нашим семейным капиталом и как тяжело мне приходилось, когда я пыталась удержать фирму отца на плаву. Я отгораживала тебя от всего, и вы с Максом никогда ни в чем не знали отказа.
— Мам…
— Не перебивай. Все, что сегодня у нас есть: вся эта красивая жизнь, большой дом, поездки за границу, машины и даже, черт возьми, одежда, — все это практически принадлежит Эдлину.
— В каком смысле?
— В прямом. Твой отец слишком много задолжал его отцу, и с каждым годом долг этот только растет. Слава богу, Григорий Эдлин и Николай были настоящими друзьями, а потому тот решил, что самым лучшим способом отдать этот долг будет брак между Андреем и тобой. Тогда отцу не пришлось бы расставаться с бизнесом или лишаться огромной части прибыли, а Эдлиным — терять одолженные деньги.
— Значит, если я не выйду замуж за Эдлина, то он потребует все вернуть?
— Именно, Ева. А учитывая, что дела в фирме отца идут плачевно, мне придется продать все до последней рубашки, и мы останемся ни с чем, — вздохнула мать. — У тебя были беззаботные детство и юность. Ты всегда получала самое лучшее. Отличное образование в том числе. А теперь из-за твоего упрямства Макс может всего этого лишиться. Такого будущего ты желаешь брату?