Сейф не мог и не собирался вмещать
всё это безобразие, просто одна из комнат стала оружейкой. Ружья
были разложены в длинные картонные коробки из-под импортных роз,
броники – в чёрные мусорные пакеты. Когда хозяин смотрел на всё это
«богатство», у него даже слеза наворачивалась от бессмысленности
произведенных трат. Но потом он вспоминал, что все расходы были
«выведены наружу» и успокаивался. Мы просим прощения за такие
финансовые термины, но мыслит наш герой именно так, а не всеми
этими вашими словечками. Он имел в виду, что все затраты клуба
Москва скомпенсировала. Понятное дело, что не без влияния
Прокофьева, не без откатов.
Квартира купилась, а потом начала
отделываться. К этому времени наш герой уже намертво в ней
прописался и стал чувствовать себя совсем местным. Где-то заплакал
один Еманжелинск. А через некоторое время, когда навещенные им
родители, увидели штамп о прописке, заплакала и мама. Сообщать по
телефону о событии Серёга не стал – реноме человека, словам
которого нельзя доверять на сто процентов, оно так быстро не
пропадает. Ну, осел в Москве, ну не просит деньги – видать
приклеился умный мальчик к кому-то доброму и терпеливому. Какое-то
время можно спать спокойно, лишь изредка вздрагивая от тревожных
мыслей – так рассуждали родители. А тут приезжает такой: «Здрасьте,
мама-папа, я москвич!» И паспорт показывает. Как не порадоваться,
как не всплакнуть. Жалко только, врать не перестал, наплел
родителям, что квартиру купил. Этот ребенок неисправим!
Подарки родителям уже были привычны –
все москвичи привозят родителям в далекое Замкадье подарки из
столицы, уж так заведено. Калуга это, Серпухов или Владивосток –
никакой разницы. А вот обратно детишки едут по-разному. Из Сибири
везут непонятно зачем запихнутые кедровые шишки, из Калуги тащат
банки с консервированными помидорами и отбиваются от картошки. «У
вас в Москве картошка с нитратами, а наша натуральная, на
дерьмеце!» И только из Владика летят как люди – с красной икрой и
крабами. Крабов едят сами, икру кому-нибудь передаривают, потому
как у уроженцев Очень Дальнего Востока на неё обычно глаза не
глядят.
Серёга из Еманжелинска вёз пожелания
всего самого лучшего. А самое лучшее, то есть батину настойку, он
брать поначалу не хотел. Вызывало опасение качество основы для
напитка – водка, купленная непойми-где, причем пятилитровыми
баллонами. Еще отравит партнеров по бизнесу. Санталов-младший ни
разу не видел, чтобы водку продавали в таких емкостях, в каких её
приобретал Санталов-старший. А еще не хотелось тащить то, что
совершенно не нужно тебе лично.