– Идём, скорее, - тороплю его, подталкивая в спину. – Идём.
Мальчишка серьёзно кивает и ускоряется. До леса не так уж и
далеко, но нам надо убраться подальше. Я знаю, что там есть
сторожка. Она старая, ею давно никто не пользовался. Но она есть,
так что если до неё добраться, то голодное зверьё нам не
страшно.
Мы почти добежали до леса, когда за спиной раздался грохот.
Кит дёрнулся, оборачиваясь. И застыл, глядя на деревню.
Обернувшись, выдохнула. Крыша обвалилась, дом полыхал во всю.
Рядом уже начали собираться люди. Они ничего не смогут сделать.
Такое вёдрами с водой не затушишь.
Я обняла Кита и прижала к себе. Официально – мы погибли в этом
пожаре. Какая жалость, молодая пара и ребёнок сгорели заживо.
– Кит, послушай меня, - серьёзно заговорила с сыном. – Никто и
никогда не должен узнать, что там произошло. Слышишь? Мы никому не
скажем. Никогда.
Мальчишка удивлённо смотрит на меня и задаёт вопрос, который
повергает в ужас.
– Мама, ты оставишь меня в лесу? Потому что я убил отца?
Нам бы бежать… Скорее, под крышу сторожки. Но вместо этого я
приседаю перед сыном и крепко обнимаю.
Он дрожит. Страх и адреналин грозятся вылиться в
неконтролируемую истерику.
За спиной раздаются крики, кто-то завыл. Сильно так, протяжно.
Вот и любовница… Больше убиваться по Василию некому. По нам с Китом
тем более, Астра не дружила с деревенскими бабами, держась
особняком.
Кит вцепился в меня мёртвой хваткой, пряча лицо.
– Я люблю тебя больше всего на свете, - тихо говорю, поглаживая
по спине. – И никогда не брошу. Никогда. Ты не убийца, малыш. Ты
храбрый мышонок.
– Мышонок? - тихо всхлипывая, переспрашивает Кит, поднимая
голову и вглядываясь в моё лицо.
– Мышонок. Храбрый, маленький мышонок.
Он мне верит… Настоящая Астра рассказывала Киту сказку о храбром
мышонке, а я просто напомнила ему, насколько он важен.
И я не вру, когда говорю, что люблю. Его невозможно не любить. У
меня самый лучший сынок, который сделал для меня больше, чем
кто-либо. И не важно мне, что не я его родила.
Мне искренне жаль, что сегодняшняя ночь отпечатается в его
памяти на всю жизнь. Хотела бы я ему помочь справиться с травмой,
но я не психолог. В моих силах улучшить его жизнь и каждый раз
повторять, что он не виноват в случившемся.
Он просто защищал наши жизни…
– Идём, ладно? - шепчу я. – Нам пора.