- Дам, - уверенно кивнула я, радостно оскалившись, и уже мысленно прикидывая разбор полётов с мужем. - Давай, Настенька, беги. (Да, пока я добрая, а то бес попутает, мало ли).
Девочка-припевочка расплылась в счастливой улыбке, воскликнув:
- Спасибо!
И едва ли не запрыгав от такого удачного для неё исхода разговора, развернулась и побежала к лифту.
Я же хмуро смотрела ей вслед, практически её не видя. В глазах потемнело от преизбытка самых различных чувств. Гнева, обиды, досады и боли.
Черт! Да кому я вру? Меня распирала обыкновенная зависть, что вот эта дурында почему-то может иметь ребенка. И ведь, по сути, он ей и не особо нужен. Так… беременность всего лишь средство, устроить свою задницу теплее и сытнее.
- Ой! - прозвучало уже знакомая интонация Настиного испуга.
- Настя, что ты здесь делаешь?! - услышала я голос благоверного, в котором сейчас было много шипяще-грозных звуков.
Я сразу же встрепенулась, выплывая в реал из марева своих удручающих мыслей.
А вот и герой-любовник пожаловал.
- Ой, Андрюша, чего это ты гневаешься? Вас с Настей можно поздравить? - подала голос, чтобы обратить на себя его внимание.
Он, бедный, даже вздрогнул.
- Любаша, - проблеял растерянно. - Ты не так всё поняла, - озвучил сакраментально-глупую фразу всех изменников, застигнутых врасплох.
Где-то я уже это слышала, - закатила обреченно глаза.
М-да. Печаль-беда. А мы ведь уже это проходили, помнится. Бес кого-то однажды уже попутал.
Вот не зря говорят, один раз простишь измену, потом всю жизнь будешь рога отращивать.
И почему я сразу не сообразила, что становится госпожой Барановой - плохая затея? Уж больно фамилия говорящая.
- Дорогой, когда в загс бежать? Ты сам заявление подашь, или мне заняться бюрократическими проволочками? Тебе же некогда, милый. Я все понимаю, - елейным голоском продолжила я.
- Никакого развода не будет! - рыкнул он, чуть не сбив Настьку со своего пути. - Любаша, послушай меня.
Боже мой, сколько экспрессии и страсти.
Я с удивлением посмотрела на категорично настроенного мужчину, который увлеченно в чем-то меня убеждал. Но я ни слова не слышала из его монолога. Я буквально оглохла. Видимо, психика непроизвольно сделала шумовой заслон, оградив мои уши от шквала мужниных речей.
И ровно в этот же момент меня озарило: «С меня хватит!»