— Допустим… — осторожно предположил парень, кося на меня коричневым глазом.
— Что ж, — хлопнул в ладоши ректор, — поздравляю вас, студентка Крот, я нашёл вам индивидуального куратора!
— Что? — переспросил Кроули.
— Нет! — одновременно с ним выкрикнула я.
— Необученные стихийницы очень опасны, — менторским тоном проговорил мужчина, — они могут причинить вред не только окружающим, но и себе, — Кантер злобно посмотрел на меня. Я независимо посмотрела в окно. Понятия не имею, о чём они говорят. — Поэтому, к каждому сложному ученику мы ОБЯЗАНЫ, повторяю, студент Кроули, ОБЯЗАНЫ приставлять сильного стихийника с противоположным даром.
— Но почему я?! — бедный дракоша, он чуть не плакал. Видя его страдания, я даже подумала, что не всё так плохо — хоть развлекусь.
— Потому что ты хотел показать себя с самой лучшей стороны.
Судя по его виду, он был уверен, что рядом со мной он сможет показать себя как угодно, но только не с лучшей стороны.
— А чтобы вы были всегда рядом, то вам предоставляются смежные комнаты в восточной башне общежития. У каждого свой вход, спальня, гостиная, но между ними общий коридор и выход в санузел, тоже общий. Это сделано для того, чтобы быстро реагировать куратору на любые прорывы стихии своего подопечного. Но, — он взглянул на нас строго, — несмотря на то, что вас селят рядом — никаких непристойностей! Мы — приличное заведение! Надо — подавайте заявку на семейные комнаты после свадьбы и селитесь там. А в корпусах студентов — ни-ни!
Мы с Кроули переглянулись и дружно скривились. Я бы возмутилась требованию «ни-ни», если бы был на его месте кто-нибудь другой. Так и спросила:
— Извините, а у вас нет кого-нибудь… Получше?
— Ты на что намекаешь?! — взвился драконище, сверкая глазюками. Ууу, как страшно, аж дрожу!
— Объясните, студентка, — попросил ректор.
— Это я могу, — улыбнулась пошире и с удовольствием уселась в гостевое кресло. — Понимаете, в чём дело… Кроули никак не может быть моим куратором. Дело в том, что мы с этим… Индивидом… Знакомы давно. Даже спали вместе не раз. И вот, что я вам скажу — он храпит! Ужасно, громогласно храпит на всю улицу! Он никак не сможет, не то что примчаться при первых признаках опасности, но и просто услышать меня, даже если я решу ночью из пушки пострелять.