Я сглотнула.
Никогда не ела ничего подобного. Эта пища всегда казалась слишком жирной и грубой для меня. Последнее время и я вовсе предпочитала перекусывать в ресторанах и кофейнях в перерывах между работой. Единственное, что я потребляла без всякого ограничения — это кофе. Много-много кофе. Латте, американо, эспрессо, классический капучино — в зависимости от настроения и степени сонливости.
Зря, наверное, вместо сна я вливала в себя кофе… Если бы не это, может, и не упала бы я на своей машине в реку, а потом не пришлось бы мне бродить босой и голодной по улицам города в какой-то фольклорной сказке…
Но сейчас я была готова на всё! Даже на картошку с салом.
Особенно на картошку с салом!
Мужчина поставил передо мной мою порцию, размерами не уступающую своей, и я, не дожидаясь приглашения, схватила деревянную ложку, которая больше походила на половник, и быстро набросилась на еду. С жадностью и болезненным удовольствием. В голове промелькнула мысль, что вроде в древней Руси рабочий люд не пользовался тарелками, а здесь они были. Глиняные, но были.
— Не торопись, — передо мной на стол легли два ломтя черного хлеба и кружка с дымящимся отваром. В нём плавали какие-то травинки и шёл терпкий, чуть горьковатый запах.
Я не ответила, продолжая остервенело уничтожать предложенную еду.
Мужчина сел напротив и так же молча принялся за еду. В отличие от меня, он не стучал ложкой по дну и не прихлёбывал жадно из кружки, а потом не заходился кашлем, потому что горячо и попало не в то горло. Нет, он спокойно ел, проявляя несвойственную таким габаритам грацию движений.
Я не поняла, как тарелка передо мной оказалась пуста. Желудок, до этого болезненно сжатый, сейчас был так же болезненно набит, и я со всей отчётливостью поняла, что не стоило мне так наедаться. Всегда же советуют выходить из диеты или голодовки постепенно.
Незнакомец тем временем встал и, взяв большую чистую, но довольно грубую ткань с печи, протянул мне.
— Вытри.
Я моргнула, сначала не понимая, что он от меня хочет, но потом сообразила.
А-а-а, ноги…
Я хотела было дотянуться до тряпицы, но покачнулась, потеряла равновесие и начала заваливаться вперёд, прямо на дощатый пол.
В последний момент меня за плечи обхватили крепкие руки, а потом он со вздохом поднял меня со стула, словно пушинку, и понёс вглубь избы.