Скорость помогла немного успокоиться и я вернулся домой. Завтра, а точнее уже сегодня, предстоит ещё пережить приём.
Проснулся поздно, почти к обеду. Отец с сочувствием смотрел на меня, пока мама щебетала о том, кого пригласила, и о достоинствах приглашённых девиц.
- Анаид, угомонись, — не выдержал отец.
Полное имя из его уст остановило поток слов. Обычно маму он называет просто Ана или даже на русский манер - Анюта. Мама у меня наполовину армянка. Я, кстати, в деда пошел. И пусть у меня только четверть армянской крови, чёрные волосы и глаза — это его наследство.
- Я не понимаю, — возмутилась Мама. – Ты хочешь, чтобы наш сын так и остался холостяком? Напомнить тебе, сколько было нам, когда мы поженились?
- Нет. Я прекрасно это помню. Только думаю, что сын справится с этой задачей сам и не нужно ему сватать всех подряд.
- Да когда он справится? Ему тридцать четыре года! А он бобылем ходит. И всё, что видит, это только работу.
- Мам, хватит. Я вообще-то здесь.
- Вот-вот, — она наставила на меня указательный палец. – А я и хочу, чтобы ты услышал. Мне скоро шестьдесят.
- Мама, тебе всего пятьдесят шесть.
- Вот именно! Я внуков хочу сейчас, а не когда буду дряхлой старухой.
- Ана, тебе не грозит быть дряхлой старухой, — постарался успокоить её отец.
- Я на вас обиделась, — заявила нам мама и ушла из-за стола.
- Ну что ты будешь с ней делать... – возмутился отец, тяжело вздохнув. Отложил приборы, встал из-за стола и пошел за ней.
Проводил его взглядом. Я тоже так хочу. Они вместе тридцать пять лет и всё ещё любят друг друга.
5. 5 глава
5 глава
ЛИНА
- Линочка, деточка, - услышала я взволнованный голос Ларисы Фёдоровны. - Как сынок?
- Спасибо, уже хорошо. Думаю, в пятницу закроют больничный.
- Деточка моя, я не могу до пятницы ждать. Катюшу на сохранение положили. Мне завтра уже ехать нужно.
- Как, Лариса Фёдоровна, я же ещё не готова, мне же ещё...
- Да готова ты давно, - отмахнулась женщина. - Полгода уже рядом со мной. Справишься. Да и я на связи буду.
- Ой, - я присела на табуретку. - И что же делать? У нас же ветрянка, мне не закроют больничный раньше. Ладно, что-нибудь придумаю. Катя Ваша как? Что случилось?
- Ой, Линочка, сердце не на месте, сама понимаешь, двойня – это не шутки. Тяжело ей, бедной, она ж у меня мелкая... - женщина еще минут двадцать рассказывала про свою дочь и про старшего внука. Ему всего два с половиной. И, конечно, я прекрасно понимала её. Если ставить на весы здоровье и помощь дочке и работу, то, конечно, стоит выбрать семью. Только, что мне делать с моей, хоть и маленькой, семьёй?