– Раньше времени голову ломать не привык. Кстати, а этот обком в
какой области находится? – скорчил я очень серьёзную
физиономию.
– В Воркутинской, Дунька Распердяева!! – заорал Илья Николаевич.
– Уйди с глаз, а то я за себя не ручаюсь!
– Так до Воркуты далеко, за день не обернёмся, – буркнул я и
быстро выскочил из кабинета, в дверь которого прилетело что-то
большое и тяжёлое.
***
– Товарищи, смотрите, что я придумала! Это гениально! – в
монтажную комнату, заваленную обрезками киноплёнки, где уже второй
час я, Леонид Быков и монтажёр Костик отрезали и склеивали хорошие
куски, влетела художница постановщица Белла Маневич-Каплан.
Белла Семёновна выложила на монтажный стол эскиз, на котором
были изображены главные герои кинокомедии: Наташа и Зайчик. Они шли
на фоне предрассветного неба, а справа от героев был выстроен целый
ряд горящих уличных фонарей. К тому же Зайчик нёс на плече
металлический лом. То есть влюбленные люди по ночному Ленинграду
предусмотрительно гуляли с ломиком. «Умно, ведь против лома нет
приёма», – улыбнулся я про себя.
– Представьте, – затараторила Белла, – молодые люди идут,
останавливаются на переднем плане, Зайчик что-то рассказывает,
объясняет, поворачивается и ломиком задевает ближний к нам уличный
фонарь, который гаснет. А потом по цепочке гаснут остальные
фонарные столбы и резко восходит солнце. Красиво?
– И этот кадроплан мы опять снимаем в павильоне на фоне синей
тряпки? – спросил для уточнения Леонид Быков.
– Да, два уличных фонаря сделают рабочие, остальное подрисуем на
комбинированных съёмках, – кивнула Белла Семёновна.
– Как считаешь, Феллини? – толкнул меня в бок Леонид
Фёдорович.
«Я считаю, что наша многоуважаемая Белла желает всю кинокомедию
снять, не вылезая из павильона, – подумал я. – Так как чем больше
художник нарисует, тем больший он получит гонорар. Конечно, в этом
что-то есть, но Гайдай всегда старался снимать на натуре, которая
психологически ближе человеческому восприятию».
– Я считаю, что красиво, но не смешно, – проворчал я.
– Всё тебе не смешно, – обиделась художница. – Снял всего одну
короткометражку, а уже нос задрал, как настоящий Феллини.
– Всё-всё, мир! – я поднял две руки вверх. – А давайте сделаем
так. Зайчик ломиком ударяет по уличному фонарю. И фонарь такой,
фьююю, сгибается в дугу. Тогда наш герой, фу, дует на него, и столб
под звонкий смех Наташи распрямляется обратно. А уже потом по
очереди гаснут остальные фонари.