В это время проводник — мужичок лет
пятидесяти — принёс четыре комплекта постельного белья. Спросил,
нужно ли ещё чего-нибудь.
— Можно попросить чайку? — спросил
«интеллигент»
— Сейчас будет. Кому ещё чай?
Дамы продолжали молчать. Тогда я
попросил принести чай на всех. «Объяснил» проводнику, что дамы
глухонемые, сами говорить не могут и ничего не слышат.
— Как? Правда? Глухонемые? — удивился
проводник.
— Да-да, правда, — хором сдуэтили
"глухонемые дамы", — нам тоже чаю.
На самом деле конец фразы получился у
них немного несдуэченным. Мадам сказал «чаю», а мамзель «чая».
После чая, я расстелил постель и
улёгся спать. Когда я уже засыпал, услышал негромкие голоса. Голос
«мамзели»:
— Ну давайте я снизу лягу, а вы
сверху. Вы же мужчина. Вам сверху сподручнее, чем мне.
— Да не могу я, — отвечает
«интеллигент». — Я уже сколько раз пробовал. Не получается.
Я просто прифигел: "Они что, совсем
спятили?! Нашли место, где этим заняться". Я открыл глаза и
взглянул на "идиотов". Нет, идиотом оказался я. Даже за себя стыдно
стало. Надо же было в восемь лет оказаться таким развратником,
чтобы такое пришло в голову. Оказывается, «мамзель» и «интеллигент»
спорили о том, кому из них спать на верхней полке, а кому на
нижней. Я не стал вмешиваться. Пусть сами решают возникшую
проблему. Я отвернулся к стенке, накрылся с головой одеялом и
быстро заснул.
***
В Москву поезд прибыл с опозданием на
целых три часа. Что-то случилось на путях в десяти километрах от
станции Серп и Молот. Хорошо ещё, что открыли вагон-ресторан, и мне
удалось немного перекусить. Не только мне, но и «интеллигенту»,
который оказался не только «интеллигентом», но ещё, по
совместительству, и Игорем Евгеньевичем Сальниковым. Вот кем по
совместительству были «мадам» и «мамзель», я так и не узнал. Ну и
леший с ними.
Когда мы вышли из поезда на
Ярославском вокзале, Игорь Евгеньевич спросил, куда мне теперь
ехать или идти. Тоже поинтересовался, почему я так далеко поехал
один. Предлагал, даже, проводить. Я сказал, что провожать меня не
надо, что и так не заплутаюсь, что только пережду, когда броуны с
броунессами рассосутся, чтобы избежать столкновений.
— Какие ещё броуны и броунессы? —
удивился Игорь Евгеньевич.
— Да вот все эти, которые хаотично
двигаются в танце под названием «броуновское движение».