— Как выдать замуж? — Лена посмотрела не меня удивлённо.
— А чего ты хотела? — я оставил поднос с бутербродиками в покое
и посмотрел на Лену. — Тут особо вариантов нет. Твой Саша сам
осознал всю глубину своей неправоты и пришёл к брату каяться, пока
твой брат не прилетел к Мише с воплями и жаждой крови. Так что,
пока старшие братья заняты, можете с Сашей обсудить, как быть
дальше. Только, Лена, пожалуйста, делайте это не в моей
комнате.
— Да, конечно, нужно найти Сашу и всё выяснить, — и Лена
убежала.
— Я так и не понял, она рада, что всё закончилось именно так,
или переживает, что не станет княгиней? — пробормотал я,
принимаясь, наконец, за завтрак.
Но спокойно поесть мне не дали. Не успел я съесть два
бутербродика, как дверь открылась и вошёл дворецкий.
— Ваше сиятельство, Евгений Фёдорович, князь Вепрев спрашивает,
можете ли вы его принять, — чопорно спросил он.
— Нет. Нет-нет-нет-нет! — я, кажется, побледнел. — Скажите
князю, что я заболел бубонной чумой и лежу при смерти. Нет, лучше
скажите, что я умер в ночлежке, которую вот-вот должны сжечь, в
качестве карантинных мер и в назидание.
— В назидание кому? — Невозмутимо уточнил дворецкий.
— Какая разница? — я закатил глаза. — Кому-нибудь.
— У князя в этом случае возникнет вопрос, кому именно из
родственников вы завещали подарок императора, — он продолжал
говорить спокойно и размеренно, но в глазах промелькнули
смешинки.
— Скажите, что я подарил его Фыре. Она точила об пилку зубы и
случайно перекусила её. — Я уже не знал плакать мне или смеяться не
переставая.
— Простите, Евгений Фёдорович, я хочу уточнить кое-что. Вы
сказали, что Фыра точила зубы. Не когти?
— Как она могла бы перекусить пилку, если бы точила об неё
когти? Ну, логично же: рысь подтачивала зубы, и случайно
перекусила…
— Зачем она это делала? — продолжал уточнять дворецкий.
— Откуда я знаю, — я развёл руками. — Захотелось. Это же кошка.
Ей захотелось и она решила поточить что-то. В данном случае
зубы.
— Я скажу князю, что вы заняты. Обсуждаете дела графства Рысевых
с главой вашего клана, его сиятельством Сергеем Ильичом, — вздохнув
сказал дворецкий и вышел из комнаты.
— Ну, и стоило мне мозг выносить? — проворчал я, допивая
остывший кофе. Придвинув к себе поднос, выбрал бутербродик, и уже
поднёс его ко рту, как дверь открылась. — А у тебя что произошло? —
Спросил я, вздыхая, но поднос не отодвигал, а принялся жевать.