Закончив кричать, я вслушался в тишину, и тут же, вторя мне,
где-то в стороне раздался подобный мне хриплый крик, только ещё
более болезненный.
Понимая, что, похоже, никого здесь больше нет, я понял, что пора
подниматься. Раз Семён куда-то ушёл, то наверняка потому, что
посчитал, что со мной всё будет нормально. Может и не так, но я
слишком уверен в своём друге, и не думаю, что он может поступить
иначе. Да и семейный человек всё-таки, не самый плохой так-то.
Попытка подняться прошла со скрипом и осложнениями, в виде боли
во всём теле. Но боль была терпимой, поэтому, спустя пару минут, я
приподнял тело и замер в таком положении. Из-за того что я
поднялся, одеяло и тряпки слетели с тела на ноги, открывая вид на
красную кожу, которая в некоторых местах начала шелушиться и
отпадать.
Боже, теперь на мне и кусочка чистой кожи, наверное, не
осталось. Тихо и коротко засмеявшись, смех в чистой и мёртвой
тишине был громким, словно я во весь голос засмеялся.
Убрав одеяло со своего тела в сторону, я проделал то же самое с
полотенцами и медленно переставляя ноги, попытался встать ими.
Опустив ноги, я услышал треск стекла, прямо под моей пяткой. Подняв
её, я недовольно цыкнул, кривясь от еще болевшего горла.
Под ногами было стекло, и если так осмотреть, то в нём была вся
комната. Посмотрев на окно и подмечая его пустоту, мой взгляд упал
вниз. Возле окна лежал человек, закутанный в одеяло, бинты и
тряпки. Судя по его чистому одеялу, его укрыли уже после...после
взрывов, как и меня.
На душе стало ещё поганее, от полного понимания ситуации. Не то
что я был нытиком, но...я повёл себя слишком не профессионально, и
из-за этого сам же и позволил волне от ядерного гриба попасть в
меня.
Ядерный гриб....значит, китайцы всё же решились начать ядерную
войну, и если вспомнить вспышки которые я видел...они отправили
весь свой боезапас. По крайней мере, минимум - четыре десятка
разных вспышек я видел, а это для Сан-Франциско много. Ну, я думаю,
что это много.
Ладно, нужно бы встать и посмотреть, кто там лежит. Мысль прошла
в моей голове, и я медленно поднялся, чувствуя, как под ногами
трескается стекло, но не проникает в кожу. И...стоять было не
тяжело, я даже не покачнулся, хотя мог бы.
Не став более занимать себе голову ненужными мыслями, я,
вычисляя оптимальный путь, старался не шуметь, обходя наиболее
большие кучки битого стекла. Остановившись в двух метрах от тела,
до меня дошло, что как-то я слишком просто иду. Без какой-то
защиты, считай что голый.