— Не бойся, расскажи нам правду.
— Мы с папой не будем ругаться, а поддержим тебя и защитим. Что
тут происходит?
Пока родители с грустными глазами уговаривали меня на
«чистосердечное», я готовил «оправдательную» речь. И между делом
скользнул по подписи внизу письма, от удивления даже бровь
приподнял. Внизу листка, вырванного наспех из тетрадки, красовалась
нарисованная шариковой ручкой пчёлка – а вернее, шмель.
Так вот оно что. Пионер, пишущий о Черной Руке – легкоатлет, а
нарисованный шмель напрямую показывает на автора сей нетленки – это
никто иной, как Димка Шмель. Интересно бабки пляшут, не подумал бы,
что Димон вот так вот сопли на кулак наматывает.
Но написанное в письме, помимо того, что являлось полной чушью,
все же требовало объяснений. И я, шумно выдохнув, пустился в
объяснения.
— Ничего из того, что там написано – не является правдой, –
уверенно заявил я. – Нас хорошо кормят, никто никого не обижает и
не заставляет работать. И уж тем более никто не угрожает моим ушам.
Просто…
Я виновато-театрально опустил глаза и совсем по-ребячески
поковырял по столешнице указательным пальцем.
— Мне очень хотелось домой в первый день, и я наплел с три
короба всякой ерунды. Пока письмо дошло… В общем… Теперь мне так
стыдно… я правда не думал, что вы приедете.
Гена нахмурился, скрестил руки на груди. То, что у меня строгий
папа, мне стало понятно сразу – на него, в большей степени, и была
рассчитана пафосная извинительная речь. А вот мама пуще прежнего
расчувствовалась. Слезы, которые она хоть и с трудом, но
сдерживала, снова выступили на глазах и двумя капельками скатились
по щекам.
— Сынок, как ты мог думать, что мы не приедем, мы с папой сразу
же написали отгулы!
— Я, между прочим, берёг этот отгул, чтобы с мужиками поехать на
рыбалку! – возмущенно вставил папа.
— Дорогой, мы обещали Мишутке, что не будем его ругать, если он
ответит честно, – напомнила мама, сжимая руку мужа.
— Обещали… – раздраженно пробубнил отец и снова перевел взгляд
на меня. – Ты точно никого тут не прикрываешь?
Я снова потряс головой. Папа, однако, моим объяснением не
удовлетворился, нервно сжал губы. Могу представить себя на его
месте. Ехать черти куда, чтобы услышать, что у сына разыгралась
фантазия… ну откровенно так себе. Хорошо ещё, что Тамара сейчас
была занята и разговаривала с родителями Левы, иначе бы ей пришлось
ой как несладко. И в оправдание она бы наверняка сказала, что я
тоже далеко не ангелок.