Обыкновенная война - страница 84

Шрифт
Интервал


С громким, металлическим лязганьем, бросив к нашим ногам пулемёт, как обыкновенную палку, один из них: с воловьем упорством, пыхтя и тяжело сопя, стукаясь всеми частями тела обо всё возможное, забрался в тамбур. Мы паралитически тряслись в немом смехе, а ОМОНовец, в упор не замечая нас, поворачивается и нежно, с воркующей дрожью в голосе обращается к напарнику: – Петро, подай мне сюда банку….

– Семён, только осторожно…, – с любовью в голосе отвечает другой и как величайшую драгоценность, бережно передаёт Семёну банку. Потом, глядя сияющими глазами на ёмкость с «огненной водой», срываясь с лестницы, при этом разорвав штанину новенького камуфляжа до паха, Петро карабкается в тамбур – к банке. В том же порядке, упорно не замечая нас, Петро почти на брюхе сползает из тамбура на землю уже с другой стороны вагона, при этом что-то ещё с треском отрывается от его новенького обмундирования, но он этого не замечает. Протягивает руки и принимает банку со спиртом. Семён также, со значительным ущербом для своей формы выпал из тамбура на землю, и о чём-то воркуя, забыв пулемёт, менты стали удаляться к своим вагонам. Мы с Сергеем ржали как сумасшедшие и Ершов, первый справившийся со смехом, сдавленно прокричал им вслед.

– Мужики, а пулемёт вы нам оставляете?

Петро и Семён в недоумении переглянулись и тупо уставились на нас, пытаясь понять – Кто мы такие и вообще откуда появились? Мы закатились в новом судорожном приступе смеха. Казалось, что даже в холодном, ночном воздухе было слышно, как тяжело и со скрипом ворочались пьяные мысли милиционэров. Но всё-таки какой-то пятьдесят седьмой мозговой уровень, ещё не залитый до конца алкоголем, помог вспомнить, что у них помимо банки со спиртом был и пулемёт.

– Петро, ну что ж ты так, – с отеческой укоризной произнёс Семён.

Петро молча вернулся и долго: сопя и срываясь, периодически выпадывая из почти достигнутого тамбура, лез за пулемётом. Мы смеялись до ломоты в скулах, наблюдая эту борьбу человеческого упорства и земного притяжения. Человек победил, но потерял в этой борьбе силы, так как взяв в руки пулемёт, тут же выпал из вагона и с шумом упал на голову. Был бы он трезвый, то так и остался лежать, на залитой гудроном щебёнке, пока бы его не отправили в госпиталь. А так Петро шустро вскочил на ноги и резво побежал за Семёном. Даааа…, на следующий день они оба будут добросовестно пытаться вспомнить: откуда у них синяки, и почему тело местами так сильно болит, и почему у них насмерть разорвана новая форма? Наверняка, они ничего не смогут вспомнить и припишут синяки и грязное, разорванное обмундирование каким-нибудь подвигам, которые они совершали на ниве борьбы с духами. Ещё долгие годы они будут рассказывать своим сыновьям и внукам, как доблестно бились с боевиками на станции Песчаная.