Такое полное пренебрежение культурой питания не явилось чем-то особенным и из ряда вон выходящим в свете всех остальных изменений, случившихся на планете. Человечество, а с некоторых пор оно было представлено только его женскими представительницами, точно с таким же пренебрежением стало относиться и ко всему остальному. Красота была не в цене. Упор делался на удобство: удобно было не готовить еду – придумали автомат, удобно было не мыть посуду – посуда была только одноразовая (кажется, одноразовая посуда – это очень древнее изобретение, но как говорят историки, раньше одноразовая посуда конкурировала с посудой многоразового использования, теперь даже понятия многоразового использования чего бы то ни было не стало), удобно было не стирать, не гладить, не мыть и не чистить: одежда, обувь, всевозможные ковры, покрывала, постельное белье, сумки, даже матрацы – все теперь было сделано так, чтобы при первых же признаках негодности для эксплуатации быть утилизированными.
Когда в 2213 году выведенные на орбите космических станций мир специальные мусороперерабатывающие бактерии расправились со всем мусором, накопившимся за тысячелетия человеческой истории, некоторые псевдоученые начали кликушествовать, что, мол, оголодают бактерии, да и давай нас жрать! Этого, к счастью не произошло, ведь наука на то и наука, чтобы, изобретая решение проблемы, учитывать нюансы возможных последствий. Впрочем, как ни прискорбно это признавать, но сегодня о науке так сказать уже было нельзя.
Давно уже было нельзя. С тех самых пор, как в науке остались представители доминировавшего теперь человеческого вида – женщины.
Если на заре своего появления феминизм как идеология мыслился чем-то революционным, то развившаяся в рамках такой идеологии культура общественного поведения и мироустройства оказалась удивительно деструктивным феноменом. Вместо декларируемого на заре появления феминизма равенства между мужчинами и женщинами, человечество пришло к торжеству маскулинно-феминного гендерного типа, проявленного в биологическом женском виде.
Даже период нового средневековья, памятный расцветом трансгендерной идентичности, не смог противостоять феминизации мира. Сначала женщины проникли в чисто мужские сферы деятельности и доказали, что способны не хуже мужчин выполнять любую физическую и интеллектуальную работу, потом женщины проникли в управление, властные структуры и со свойственной только женщине уверенностью в собственной непогрешимости переиначили все устоявшиеся правила и обычаи, полностью изменили приоритеты мирового развития, принципы сотрудничества и общежития. Навязываемые человеческому сообществу идеи со временем сложились в целое религиозное учение, так называемый Кодекс Новой Жизни. Деструктивность политики общественного переустройства не была самоцелью, даже не так – деструктивность вообще не предполагалась, – все изменения были настолько несущественны, что даже их непредсказуемость, необусловленность текущей ситуацией, и зачастую откровенный идиотизм не принимались обществом всерьез. Просто в какой-то момент вдруг оказалось, что все уже не так, что все настолько иначе, что исправить или вернуть назад уже ничего невозможно.