Что же я сотворила с человеком?! С воином Света?!
— Генрих, где ты?! — закричал Рэндеваль.
Шаги его были уже совсем близко. Я слышала, как он мечом срубает мешавшие на пути ветви. Уже рядом. Уже вот-вот…
— Что происходит, Генрих?!
— Иди, беги, девочка… — прошептал паладин.
— Как? Ты меня отпускаешь? А ты как? Ты выживешь?
— Выживу… Беги!
Услышав за спиной шумное дыхание Рэндеваля, я вскочила от Генри и побежала.
“Беги” — легко сказать! Да где взять силы? Что это за огненная вспышка вырвалась из меня? Почему теперь так холодно, будто в чан с ледяной водой опустили?
Ноги совсем не слушались. Я прижалась к стволу ближйшего дерева и тихо сползла на снег. Прислушалась к голосам.
— Куда ты пропал, Генрих, ты же обещал освещать мне путь! — пробурчал Рэндеваль. — Да что это с тобой? Ты что, снежных кротов там ловишь? Вспышками лес озаряешь…
— Кротов ловлю, верно… — прохрипел паладин. — Помоги встать, дядя.
Он не рассказал обо мне. Не сказал о том, кто его ранил. Стыдно, должно быть, получить от девушки!
— Ох, ничего себе! — вскрикнул Рэндеваль. — Почему же ты молчишь?!
— Молчу? — голос Генри сделался слабее.
— Что, не чувствуешь?!
— Голова гудит, я ударился…
— Арнос! Да из тебя мана выходит. Твоё хранилище пробито! Хорошо так выходит… даже я, неодарённый Светом, чувствую. Как же это ты так ударился?
— Отведи меня в лагерь, — приказал паладин.
Рыцари побрели к обозам, я осталась одна на дороге, сгораемая от страха вперемешку со стыдом.
Пробила хранилище паладина вот этими вот пальцами?! Какой кошмар! Кто же я такая? Что я за чудовище?
Как добралась до города — не помню. Тело не слушалось, голова гудела, плечи сотрясались от холода. Перед глазами стелилось туманное марево.
Добрела до святилища и рухнула на постель в беспамятстве. Как потом сказали девочки, пролежала три дня, и им снова пришлось ухаживать за мной, как за маленькой.
Стыдно.
— Кушай, кушай, Триса, тебе нужно набираться сил, — шептала Идда, поглаживая по голове.
Когда проснулась, на меня напал страшный голод. Было неловко съесть две порции супа и попросить ещё каши. Еды у нас было мало. Но Идда только улыбнулась и принесла в добавок сыра и молока.
— Не стесняйся, ты заработала. Главное, набирайся сил.