Паладин положил к её ногам зелёную ветвь ели, символ вечной жизни, и склонился на колени под усилившимся снегопадом.
— Великая была женщина. Всем помогала, — вздохнула из-за плеча Идда. Я обернулась. — Я тебе шарфик свой хотела дать, холодно! На рынке-то долго стоять!
Травница закутала меня, заворожённо глядевшую на паладина.
— Он что, плачет? — прошептала я онемевшими от холода губами.
— Ему позволительно. Она была его женой. Не подсматривай. Такой любви на земле никогда больше не будет.
Я опустила взгляд. Отвернулась.
— Спасибо за шарф, Идда, — прошептала я и побрела по снегу в тонких кожаных башмаках.
После обеда на рынке уже не так многолюдно. Площадь перед ратушей, где стояли торговые ряды, заметно пустела, была уже не такой тесной и шумной. Однако, покупателей тут ещё толкалось предостаточно.
— Кому целебную мазь? Травы для припарок? — крикнула я, расстеливая льняное полотно на прихваченной с собой скамеечке.
Свет надо мной закрыл бородатый мужик в кожаных доспехах. Наёмник, один из тех, кого нанимал Фалькон для истребления болотожёров и расплодившихся волков. Но по виду, бородач скорее походил на бандита: выбитые зубы, синяк под глазом, дивный хмельной аромат.
— Хе, а чего-нибудь чтобы стручок крепче стоял нет? — прищурился он.
Вот потому на рынок отправляют нас, приживалок святилища, а сами светлые жрицы торговать не ходят. Чтобы не слышать вот это вот…
— Сегодня готовой толнянки нет, извините, господин. Завтра будет, приходите.
Я старалась держаться спокойной и бесстрастной, но было непросто снести наглый развращённый взгляд наёмника.
— Ох, наконец, ты тут! — воскликнула пожилая госпожа, оттеснив бородатого обратно в толпу. — Дай мне мою моросянку. Сколько с меня?
— Один медяк, госпожа.
— А это что? Лечебная мазь? Тоже возьму — у мужа спину прихватило. Нет, даже две давай!
— Пожалуйста, госпожа, — поклонилась я, протягивая баночки и кулёк с сушёной травой.
Я знала, она выводит ей волосы у супруга в паху. Ей нравится, когда мужчина гладкий. Что ж, у каждого свои недостатки…
В руку легли три медные монеты, и я спешно сунула их в карман передника. Ну вот, теперь на молоко малышам хватит.
Неделю назад подкинули к воротам святилища грудничков, и Грета, женщина, что обычно торговала нашими с Иддой травами, занялась малышами: у неё было больше опыта, своих трое.