Я убрала мокрую чёлку с глаз, глядя исподлобья на надвигающихся на меня ведьм, и взяла лямку на плече поудобнее.
— Предупреждаю, не подходите!
Ко мне совершенно бесцеремонно протянули длинные тонкие руки, увешанные украшениями и схватили за мокрую джинсовку.
Я с размаху дала нахалкам рюкзаком.
— Нет! Руки прочь! — попятилась к стене и обратилась к мужчине: — Кто ты такой, чёрт возьми?! Как я тут оказалась?!
Он лишь сверкнул синевой взгляда и рванул на груди пуговицы своего мундира. Сознание обожгла мысль, что на экзамен я уже не попаду.
=======================Дорогие читатели, наступает пора летних гроз, и я хочу рассказать вам штормовую историю о Драконе Бури и его возлюбленной. Будет нежно, эмоционально, романтично. Добавляйте книгу в библиотеку, чтобы не потерять.Проды каждый день!Так выглядит главный герой:И героиня:
— Ай, больно! Она дерётся, владыка! — пискнула одна из ведьм, на которую пришёлся удар тяжёлым рюкзаком.
Женщина обняла ушибленное плечо и подняла жалостливые глаза на великана.
У остальных подельниц быстро поубавилось энтузиазма, и они, взявшись за руки, попятились за спину мужчины.
Щёлкнула застёжка, на пол с грохотом упал тяжёлый плащ. Великан расстегнул манжеты и распахнул ворот рубашки.
Мужик раздевался, и меня это очень сильно пугало!
— Хорошо, я сам, — кивнул он своим ведьмам и шагнул ко мне.
Я замахнулась рюкзаком, но грозный великан играючи обезоружил меня. Взял за плечи, притянул, гипнотизируя взглядом, — глядел, как удав на добычу.
Дрожа всем телом, я вдохнула холодный запах ветра, наэлектризованной грозы и утонула в шторме его глаз: синих, с переливами седых волн, с блеском молний в вертикальных зрачках.
Эти глаза… Господи, я знала эти глаза! Где-то уже видела! И не раз! Да только вспомнить бы где?!
— Не бойся, девочка, — пророкотал мужчина, опалив горячим дыханием шею. — Я не сделаю тебе ничего плохого.
Да не верю я тебе! Не верю!
— Пусти! — я попыталась вырваться, но сильные руки мужчины не дали мне даже пошевелиться.
Резким движением он распахнул на мне джинсовку. Рванул футболку на груди и стянул одежду к запястьям, лишив возможности сопротивляться.
Дыхание от страха перехватило.
— Не трогай меня!
Я оскалилась ему в лицо: большое, строгое, гладко выбритое, и ещё бледное, как у покойника. Но он только дружелюбно улыбнулся, делая вид, что у нас тут как будто брачные игры, а никакое не насилие!