Остановились напоить лошадей у колодца, местный оборванец за пару медяков натаскал им воды, поглядел на экипажи, пока мужчины напились сами, и они двинулись дальше. До Маркии оставалось пара часов пути.
Они сидели в экипаже вдвоем — Ретт и Жан. Хел обосновался на козлах и правил. Кучера решили не брать из соображений безопасности. Ретт предпочел отказаться от услуг случайных людей, которым могли из-за него свернуть шею. Второй экипаж ехал сзади, Адар несся где-то впереди в обороте.
Ла Росси, неистово подпрыгивая на рытвинах и кочках, все равно пытался читать книгу. На этот раз по истории Маркии.
- Потрясающе богатая культура… Бормотал он. - Их рисунки на лице и теле оказывается могут рассказать целые истории жизни. А я и не знал…
- Да, замечательно. - бурчал Ретт безразлично. В данный момент ему было глубоко плевать на культуру Маркии.
Эверетт открыл окно и закрыл глаза, откинувшись на спинку сидения. Он слушал. Частенько делал так, тренировал уши и способность различать звуки.
Скрипели оси экипажа, Хел напевал пошлую солдатскую песенку о вражеской пастушке, мерно крутились колеса и стучали подковы, что-то шипело, шумел ветер, дребезжало металлическое крепление для фонаря, свистел хлыст, травы колыхались в степи, перекрикивались птицы, что-то шипело.
Ретт нахмурился. Что за шипение? Звук был знакомым, и отчего-то тревожил. Шипение, но не как у змеи, а что-то химическое, как будто горит… фитиль.
Ретт распахнул глаза и посмотрел на Жана.
- Что?
В обостренном слухе его слова прозвучали как колокольный удар прямо в ухо. Ретт поднял руку заставляя его молчать.
Шипение мерно преследовало его слух.
- Хел, останови! - крикнул Ретт и с силой вдохнул. Если это то о чем он подумал, то должен быть запах. И он был. Запах пороха.
Ретт схватил Ла Росси за грудки, одним движением выбил дверь и вышвырнул алхимика вон прямо на ходу.
- Хел! Пры…
Взрыв вынес его прочь из экипажа. Мгновение он летел куда-то в ослепляющей вспышке огня, не в силах уследить, где верх и низ и куда именно несет его тело. Вокруг веером взлетела земля, его впечатало в нее и протащило дальше инерцией. Мерзко захрустела правая рука.
В Эверетте разом всколыхнулись все инстинкты, что он приобрел на полях сражений под артиллерийским огнем. Проклятье! Как близко к взрыву и не в обороте... Плохо… плохо дело... Оглушен… Проклятье… Вставай!… Нет! Лежи, лежи идиот! Уже стреляют. Творец, только бы Жан потерял сознание и не вскочил на ноги. Его же застрелят!