– Ничего
себе какое стадо! Чем вы их всех только кормите?!
– Та мы их
на пастбища вывозим, а они тама сама еду ищат. Копытят.
Животных
было много, несколько тысяч голов. Казалось, погонщики пасли здесь
всю северную популяцию. Степан широко распахнул глаза, но видя
ухмылку Пайрии, застеснялся и почувствовал себя неловко. Хозяин
чума сказал, что на самом деле в диких неизведанных местах животных
гораздо больше. Они пасутся массивными стадами и уходят в даль за
горизонт в поисках сытных пастбищ.
– А тут
ловить зимний рыба вместе с другими-мана, – показывал Пайрия на то,
как несколько ненцев сидели возле проруби на льду где-то среди
заснеженной тундры.
Среди
местных были люди в похожих одеждах, того же кроя, но другой
расцветки. Пайрия пояснил, что у каждого племени есть свои
отличительные знаки, собственные особенности, поверья и обычаи. Во
многом схожие и всё же различимые, но это никогда не служило
поводом для распрей. Все северяне жили в Заполярье единым народом,
и все были по-своему разные. Племена относились друг к другу с
почтением и часто дружили между собой. Всех объединяла общая борьба
за выживание в суровых условиях полярных степей или жестоких зим
холодной снежной тайги.
На одной из
фотографий Пайрия и несколько соплеменников сидели у берега
реки. На льду змеились следы от полозьев и трещины, а дальше
виднелись отпечатки копыт. Ненцы выглядели вымокшими и продрогшими,
явно высыхающими после нежелательного купания. На заднем плане
Степан заметил странный изящный силуэт: ни человеческий, ни олений.
Размытый, нечёткий, но особенно отличный от остальных. Невдалеке
среди деревьев стояла молодая девушка приятной наружности, одетая в
тонкую оленью шкуру и шапку с высокими закручивающимися рогами.
Большие и высокие, они заворачивались навстречу друг к другу
спиралями и казались свежими, словно недавно снятыми у животного с
головы. Степан удивился такому декору. Наверняка в нём было
неудобно ходить. Плохо различимая, в облегающей одноцветной шубке,
незнакомка сразу привлекла внимание. Весь мех на ней украшали
извилистые узоры, словно нанесенные на тело белые татуировки,
повторяющие контуры закручивающихся рогов. Степана поразила надетая
на девушке необычного кроя одежда, обтягивающая, словно комбинезон,
не похожая на балахонистые малицы ненцев или же дутые куртки
охотников. Шерсть на ней так плотно прилегала к телу, что со
стороны казалось, будто была незнакомке родной, собственной. Пайрия
поторопился перевернуть страницу альбома, но Степан успел
подставить руку.