с какого-то перепугу
добавляет:
— Он ведь сам хотел свалить в эту
свою игру, брательник твой. Его же тут… ну, достало многое, так уж
фишка легла. Может, и пускай бы себе, а? Вдруг ему там
лучше?
Мои ладони сами собой складываются в
кулаки:
— Не лезь в это, понял? Твоя работа — носом землю рыть. А
выводы делать, думать… ну не твое это. Вам, ментам, лишь бы дело
закрыть, а там хоть трава не расти…
— Сань, да не заводись ты… успокойся уже. Я ж только
предложил…
— И не указывай мне, что делать!
В салоне вдруг становится очень тесно. Повисает нехорошее
молчание. Отворачиваюсь к окну. Проезжаем лохматый ельничек,
заросший мхом.
Вот примерно такой же лес около нашей дачи. Там мы с
Олежей и собирали грибы… уже, получается, восемнадцать лет назад.
Мне было двенадцать, ему — девять. Мама настаивала, чтобы мы вместе
гуляли — подозреваю, хотела немного отдохнуть от мальчишек с их
вечным гомоном. А я не любил брать Олега с собой, потому что он
постоянно ныл: устал, замерз, комары кусаются, хочется есть, пить и
писать… И вот однажды я не выдержал, влепил ему подзатыльник и
рявкнул что-то вроде: «ну и вали домой, сопляк глуподырый, задрал в
корягу уже». Олежа всхлипнул и убежал в чащу.
Я одумался и бросился искать Олега, как теперь кажется,
уже минуты через три, но он словно сквозь землю провалился. Я
прочесал лес вокруг тропы — бесполезно. Звал его так, что чуть
голос не сорвал. Через час до меня дошло, что дело плохо и надо
бежать к родителям, чтобы они подняли тревогу; но не мог
представить, как скажу маме, что не уследил за младшим братом. И я
заставил себя думать. Вернулся на место, где мы расстались, и
прикинул, куда братик пойдет. Олег — левша, следовательно, будет
забирать против часовой стрелки. Я посмотрел на местность его
глазами и представил, какой путь мог показаться ему более
удобным…
Я нашел Олега еще через час. Он сидел, съежившись, в
колючих кустах — маленький, худой, зареванный, исцарапанный. Помню,
как у меня дрогнуло сердце от радости. Я разыскал глупого младшего
брата, и все наконец-то стало правильно.
— Ты бы хоть на помощь звал, баклан, — сказал я ему тогда.
— Ну, вытри сопли, не то мать распсихуется. Идем домой…
Леха хмуро глядит на дорогу. Его грабли слишком сильно
сжимают руль. Пожалуй, зря я сорвался на него.
— Знаешь, Леха, я, может, не очень хороший старший брат.
Олег вечно меня выбешивал, я его прессовал. Но я всегда защищал
его. Заботился о нем, как умел. Находил его, когда он терялся. И
если сейчас я забью на него, не стану его искать… ну, просто я не я
буду, понимаешь, Лех?