Опустившись на колени, Дана заползла
под металлическую лестницу рядом с аптекой. Там воняло мочой и
валялись окурки, зато ее не было видно. В самых антисанитарных
условиях, какие можно придумать, она обработала рану, как могла,
наложила свежую повязку, проглотила обезболивающее и подумала о
главном: как добраться до детского садика на Чуркине, когда не
ходят автобусы, и такси тоже вряд ли приедут? Впрочем, даже если бы
у нее имелась своя машина, о чем ей постоянно пилила мозг Анжелика,
то вряд ли бы ее наличие сильно исправило ситуацию: машины на
дорогах стояли колом.
Невольно вспомнился Влад со своим
микроавтобусом, но угрозы он сейчас не представлял. Со всей
вероятностью его Делика до сих пор торчала в центре многополосного
дорожного полотна Луговой. Выход виделся только один: идти пешком.
Вся надежда оставалась на воспитательницу. Лариса Сергеевна всегда
казалась Дане адекватным человеком, она не должна поступить, как
эта аптекарша. Детей не бросит. Но червячок в груди уже вырос в
змея, который вил гнездо во внутренностях. У Даны разболелся живот,
а дурное предчувствие прочно завладело мыслями.
Чувствуя себя скверно, Дана решила
делать как все – бежать. Часы на телефоне показывали полдень. За
пару-тройку часов она точно доберется до детского сада, который
находился рядом с их домом поблизости от Рыбного порта, где они
снимали гостинку. Не самый лучший район, зато дешево. Оседать на
Чуркине Дана никогда не собиралась, а что там творилось в голове у
Анжелики, того никто не ведал, даже сама Анжелика – человек
сиюминутных желаний и настроений. Мелькнула надежда, что Лазарева
обратила внимание на творящийся вокруг бардак и уже забрала дочь из
детсада. Эта надежда не подпитывалась никаким жизненным опытом и
быстро умерла.
Дана осторожно выглянула из укрытия,
но на асфальте осталось только кровавое пятно – ни деда, ни
озверевшей компании. Дане приходилось сталкиваться с криминалом и
его разборками, когда люди теряли человеческий облик, но то в
далекой Азии, в трущобах Бангкока и Джакарты – не в цивилизованном
Владивостоке. Зачем этим психам понадобилось тело старика? По
улицам по-прежнему метались люди, к которым теперь приходилось
присматриваться внимательнее. Среди них могли затеряться те самые –
зараженные или отравленные, и на месте деда мог оказаться любой. Но
в обозримой видимости никто ни на кого больше не нападал, лишь
продолжали разворовывать торговые ряды и магазины, и Дана,
дождавшись, когда людей стало поменьше, торопливо перебежала
улицу.