Этот след можно
было увидеть. Чем ярче и талантливее человек (или группа людей),
тем дольше и явственней держался след. Странно, но на Гараде я об
этом явлении особо не задумывался, хотя и знал о его существовании.
Как-то не до этого было. Но здесь, на Земле, стало до этого. То ли
потому, что задачи изменились, то ли дело было в теле и личности
Серёжи Ермолова, кем я, во многом, стал.
Так вот, след,
оставленный Хемингуэем и теми сотнями и тысячами людей, которые
думали о писателе, когда попадали в отель, был заметен до сих
пор.
- Ужинать будем не
здесь, - сказал Хосе. – А сейчас располагайтесь и спускайтесь в
ресторан. Пообедаете, потом поспите, а в шесть вечера я за вами
заеду.
- Куда поедем? –
осведомился я.
- Это сюрприз, -
улыбнулся Хосе. – Но место хорошее, можете не
сомневаться.
- Не знаю, что
сказать, - сообщил нам молодой представитель советского посольства,
второй секретарь первого класса с редким именем Зиновий, который
тоже нас встречал. – Лично я думал, что приём будет более …
официальным, что ли. Но команданте Фидель умеет удивить, когда
хочет. Даже завидно.
- Почему?- спросил
я.
- Потому что никто
из наших, посольских, на вашу встречу с Фиделем не приглашён. Вы
будете смеяться, но я даже не знаю, где и в каком формате она будет
происходить.
В шесть вечера по
времени Гаваны мы уже ждали Хосе в холле гостиницы, расположившись
в креслах. Наш переводчик и распорядитель опоздал почти
напятнадцать минут, однако, появившись, никакой суеты не
выказал.
- Извините,
пришлось немного задержаться, - объяснил. – Готовы?
Мы заверили его,
что готовы.
- Отлично,
поехали.
Две машины:
знаменитый Cadillac Eldorado 1959 года и наш советский ЗИМ
(примерно того же года ) ждали нас возле отеля.
Расселись,
поехали.
Поплутав по
улочкам Старой Гаваны, выбрались на развязку и нырнули в тоннель,
который вывел нас на другую сторону залива. Ещё минут пять, и
машины остановились то ли в предместье города, то ли в какой-то
деревушке возле ничем не примечательного двухэтажного здания с
террасой на первом этаже, обрамлённой ионическими
колоннами.
Остановил нас
вооружённый патруль.
Хосе сказал
начальнику патруля несколько слов и тот, внимательно, нас оглядев,
пропустил машины.
- Да это же «Ла
Терасса», - сказал несколько удивлённо Борис Натанович, выйдя из
машины. – Вон и вывеска.