- А ты считаешь его не могу узнать Я? – Марк вздергивает
брови.
Я понимаю, о чем он. Оборотни чувствуют людей гораздо лучше,
чем мы. Гораздо лучше, чем вообще кто-либо на земле, на самом деле.
- Он пахнет, как Осовский… - добавляет тот тихо, но твердо.
Я нисколько не удивлена, что Марк помнит запах Сергея.
Иногда мне вообще кажется, что ликаны запоминают и различают любые ароматы,
которые встретились им на протяжении жизни.
И я доверяю его чутью. Но сейчас оно ошибается.
- Мне все равно, как он пахнет, я знаю, что это не мой брат,
- упрямо качаю я головой.
- Ника… - Марк хватает меня в охапку, сгребая в объятия как безвольную
куклу.
Мне приятна его забота, а невероятное тепло неизменно спасает
от любого кошмара. Но я все равно немного отстраняюсь. Что бы он не говорил,
что бы не думал, дело вовсе не в том, что я отрицаю действительность, или
слишком шокирована происходящим. Мужчина, лежащий передо мной – не мой брат. И
точка.
И дело даже не в этой дурацкой татуировке. Я просто знаю
это. Не понимаю откуда, но знаю.
- Это не он, Марк… - шепчу я ему в волосы.
- Родная…
- Это не он, поверь мне.
Волк расцепляет руки и кладет ладони на мое лицо,
внимательно глядя мне в глаза.
- Хорошо, - соглашается он через пол минуты. – Поехали.
- Куда?
- В бар, - мужчина резко разворачивается и выходит из
палаты.
- Зачем? – семеню за ним я.
- Нужно разобраться в этом.
- О чем ты?
- Ника, - останавливается он на секунду, поворачиваясь ко
мне. – Ты понимаешь, насколько это серьезно?
- Вообще-то, не совсем…
- Тогда пока просто доверься.
И я послушно киваю. Я знаю, что он все объяснит, когда
придет время, нужно только дать ему это время.
- Рик, ты мне нужен, - приказывает Марк в телефон. – Срочно…
И мы стремительно покидаем больницу.
В баре как обычно в это время не слишком людно. Оборотни –
не вампиры, и все же их активность чаще всего начинается ближе к вечеру. А пока
тут тихо и спокойно.
Так странно, когда-то это место казалось мне таким
отвратительным, грубым, дешевым. А сейчас я чувствую себя тут как дома. В любом
случае, если и существует такое же безопасное место для меня, как наша хижина в
лесу, то это оно.
- Лето, - слегка склоняется охранник, приветствуя меня.
С тех пор как мы с Марком официально обручились, волки зовут
меня только так. Это имя древнегреческой богини. Вообще-то она считалась
богиней материнства, ревностно и всеобъемлюще отданная своим детям, и,
наверное, таким образом они как бы связывают меня с тем, кем я должна приходиться
их лидеру – преданной женой и матерью его детей. Но поговаривают, что эта дама
ко всему прочему обращалась в волка. Так что, можно сказать, это такое же
прозвище, как и у него - Аларик. Что-то вроде повелительница волков.