Тонкая полоска рассвета брезжила на горизонте, мягко окрашивая землю и небольшой городок, в который меня занесло. Генерал предложил сесть в экипаж, но я захотела пройтись пешком, словно это могло отсрочить момент, когда навязанный брак свершится. Старые пошарпанные домики всё равно выглядели достаточно аккуратно, несмотря на свой возраст, который был очевиден. Наверное, где-то на окраинах были и развалюхи с продырявленными крышами, но центральные улицы были вполне себе обжитыми. В окнах то и дело загорался тусклый свет, сигнализируя о пробуждении хозяев. Рабочий день в таких местах начинался довольно-таки рано, это было понятно любому дураку, поэтому я была искренне благодарна Роланду за то, что он решил провести церемонию ранним утром, чтобы это увидело лишь небольшое количество человек. Мне всё ещё не хотелось привлекать лишнее внимание.
Стоило нам повернуть за угол, как у меня перехватило дыхание от открывшегося вида. Гавань, которую не было видно из моего окна, красиво мерцала в утреннем свете. Башня храма с одиноким колоколом величаво возвышалась над остальными постройками, оставалось пройти совсем немного вниз по улице. Будь я в другой ситуации, пожелала бы остаться здесь на месяц-другой, чтобы отдохнуть от городской суеты. Прохладный ветерок объял моё тело и сорвал с моей головы капюшон, но всё же был недостаточно сильным, чтобы пробраться под плащ.
С каждым шагом уверенность покидала меня. Когда мы оказались перед массивными резными дверьми, желание сбежать стало непреодолимым. Но отступать было некуда. Роланд видел каждую эмоцию, проскальзывавшую на моём лице, потому что я особо и не скрывала своих ощущений. Не было смысла. Внутренняя дрожь усилилась, как только я подумала о том, что предаю Диму. Я даже сняла кольцо, чтобы не выказывать неуважение к своему спасителю. Если бы не он, моя судьба могла бы оказаться совсем другой. И, тем не менее, я чувствовала себя грязной. Выходить замуж за одного мужчину, думая о другом, пусть и фиктивно — это отвратительно.
Роланд ободряюще сжал мою ладонь и повёл меня к алтарю, возле которого уже стоял немолодой мужчина в сутане. В его глазах читалось отторжение происходящего, ему самому было противно заключать подобного рода союз, но противиться королевской воле он не мог.