Рядом со скамейкой опустилась чайка.
– Смотри, чайка! – указывая на птицу, сказала девушка. – Какая она большая.
Мужчина кивнул.
– Я никогда не думала, что они такие большие.
Мужчина улыбнулся, повернулся к девушке и, наклонившись, что-то сказал ей на ушко. Она зарделась. И вдруг в этой молодой женщине я увидел совсем юную, не знающую еще настоящей любви девочку. «Кто она? Неужели…»
– Скажите, вас случайно не зовут Авишаг? – спросил я.
Девушка резко повернулась ко мне. Мне показалось, что она только сейчас поняла, что на скамейке еще кто-то есть.
– Да, меня зовут Авишаг. А откуда вы знаете мое имя? – девушка подозрительно посмотрела на меня.
– Так, угадал, – сказал я, пожав плечами. – С кем не бывает.
Мужчина повернулся ко мне. В его зрачках был острый ясный ум. Я понял, что он догадался, но виду не подал.
– Авишаг, – мужчина взял девушку за руку, – ты хотела искупнуться. Иди, а мы с товарищем, – мужчина глазами показал на меня, – посторожим твое платье.
– А почему ты не пойдешь? – спросила девушка.
Мужчина ласково подтолкнул девушку:
– Иди.
Девушка еще секунду сомневалась, но молодость взяла свое: легким движением она скинула платье, подбросила, и оно, словно перышко, опустилось на скамейку.
– Я только окунусь, – сказала она и полетела навстречу ласковым волнам, нетерпеливо бьющимися о берег.
– Вас зовут Давид? – спросил я.
– Да, Давид, – без тени удивления подтвердил он.
Мужчина вытянул ноги, потянулся.
– Да, я Давид! А она Авишаг.
И вдруг я увидел дворец царя Давида. Построенный из белого камня, он, казалось, соперничает с раскаленным иерусалимским солнцем. Чтобы не ослепнуть, я прикрыл глаза. Жаркий ветер из пустыни жег мои щеки. Солнце коснулось горизонта. Я открыл глаза. В просторной комнате стояли большая высокая кровать с балдахином и инкрустированный изумрудами столик с цветами и фруктами. На кровати возлежал царь Давид, старый уставший человек, рядом с ним на коленках сидела девочка лет пятнадцати удивительной красоты. Она наклонилась к царю и заглянула в глаза. Два персика коснулись седой груди. Девочка встала с коленок, откинула назад золотые волосы и легла на него:
– Тебе не холодно, мой царь?
– Нет, моя Нешама[7].
– Ты назвал меня своей душой, да?
– Да.
– Мне сказали, что я должна тебя согревать, потому что ты все время мерзнешь.