Какого хера, спрашивается, она полезла сама! Мысленно прокляв ее не один раз, подбирался все ближе к ней. Судя по всему, Дженни уже была на пути к тому, чтобы окончательно потерять сознание и остаться в горящем домике.
Идиотка! Разве можно было самой прыгать туда!
Страх за нее противно сжал в груди то, что когда- то было любящим сердцем.
Но все это я понял, только выбравшись наружу, крепко сжимая хрупкое тело.
Понял, что по-настоящему испугался за нее, испугался потерять ее…
А ведь не должен! Я не должен был испытывать ничего, кроме ненависти к этой предательнице.
Но вопреки этому, в горле стоял ком, стоило взглянуть на ее лицо, перепачканное сажей, на грязную одежду.
И пару картин, что она все таки спасла…
Тот самый грот…
Твою ж мать, Дженни! Сука ты такая! Даже в такой мелочи продолжаешь давить на больное!
Но даже несмотря на мою злость, отпустить ее было выше моих сил.
Спрятавшись в тени деревьев, осторожно уложил девушку на землю и попытался привести в чувство. Хотя куда логичнее было свалить на хер. Наверняка охрана уже подняла тревогу, и вот— вот здесь будут все кому не лень.
Но вместо этого я ждал, чтобы она пришла в себя, чтобы убедиться… В чем? Что сука не сдохла?
— Ты… — хрипло выдохнула она, наконец посмотрев уже осознанно.
— Я, детка, — ухмыльнулся, спрятав подальше глупые сентиментальные эмоции.
Она попыталась дернуться, но я вовремя удержал.
— Дом… Картины…
— Поздно, Дженни. Все в огне.
— Нет! — выдохнула она, с ужасом глядя на меня. — Там же все мои работы!
— Что ж, значит, их у тебя больше нет, — жестко припечатал я.
— Отпусти! Я хочу вытащить то, что осталось! — Дженнифер снова попыталась вырваться, но куда ей со мной справиться. — Пусти, ненормальный!
— Нет, детка. Стой и смотри, как гибнут твои картины! — потребовал я, развернув ее так, что теперь ей отлично было видно, как догорал домик. — Это только первый шаг, дорогая моя женушка. Точно так же сгорит и вся твоя жизнь — все, что тебе дорого…
— Это ты!? — в ужасе прошептала она, обернувшись. — Ты поджег дом?!
— Я обещал тебе расплату — и она началась, Дженни.
В ее глазах появились слезы, а для меня это стало как удар под дых.
Черт, нет! Это был запрещенный прием! Потому что я до сих пор реагировал на нее слишком недопустимо!
— Ненавижу тебя, — тихо произнесла она.