–Пусть бояться, лишь бы уважали.
–Хохотнул Роман.
–Ищем самый богатый дом, и ищем там
старосту. –Решил Николай. –С ним разговариваем. У кого зажигалка
есть, а? –Николай сунул в рот сигарету, похлопал по карманам.
Виктор заметил, что руки у него чуть подрагивают.
Денис протянул огонек, Николай кивнул
согласно, потянулся сигаретой, и опалил фильтр. Ругнулся, выплюнул
сигарету на землю, вынул из пачки новую, и на этот раз сунул её в
рот правильным концом.
Виктор подошел к шипящему
фальшфейеру, поднял его и ткнул в землю, погасив.
Старосту искать не пришлось, он вышел
к ним сам. Трясущийся в коленках мужик, крепкий пока, но годы уже
приготовились взять своё, спешил вдоль по улице, склонив спину и
угодливо улыбаясь. В грубой одежде, расшитой тусклым узором, с
бегающим взглядом, длинноволосый, в алой шапке и с длинной седой
бородой, он походил на Дед Мороза с бедного утренника.
–Слыш, Дед Мороз. –Взял в свои руки
переговоры Роман. –Барон Ярош подарил нам все ваше поселение. И нам
нужно десяток твоих людей на работы. Сейчас.
–Не ругини май домон фремдо!
–Бухнулся на колени Дед Мороз, нещадно пятная пылью дорогие,
видимо, штаны.
–Че он сказал, а?
–Просит дом его не ругать. –Нервно
хохотнул Денис.
Дед Мороз ткнулся лбом в землю,
распростер руки перед собой.
–Николай Сергеевич, –протиснулся
вперед Дмитрий. –Я понимаю немного их речь, дайте я попробую с ним
поговорить.
–Ну давай, пробуй. –Недоверчиво
протянул Николай.
У Дмитрия дело пошло лучше. Дед
оказался понятливым, кивал, разговаривал. Встал с колен, поковылял
обратно к дому, делая приглашающие жесты.
Не без опаски вошли в дом. В тесной
хате огнестрел может и не помочь, если со всех сторон навалятся. Но
все оказалось не так страшно, да и ничего удивительного не было.
Стол, лавки у стены, угол печи, связки сушеных трав под потолком,
как будто…
–Я чувствую себя на съемках
исторического фильма. –Сказал Владислав. –Интересно, а где все их
женщины?
Пара крестьянок показались из
соседней комнаты с угощением, выставили на стол большой котелок с
овощами, запотевшие кувшины с пивом, и быстро убрались в другую
комнату за занавеску.
Дмитрий пытался говорить со
старостой. Разговор шел тяжело, староста тряс бородой, мотал
головой, в конце концов сдался, отлучился за занавеску, кого-то
позвал. Спустя некоторое время в комнате появился ещё один человек.
Скверно выбритый, жилистый, смуглый, с настороженным взглядом
мужчина не отнимал рук от широкого кожаного пояса, где болтались
пустые берестяные ножны.