Приезжаю домой и натыкаюсь на брата.
Он уже проснулся, одет с иголочки, в костюме и при параде, готовый ехать в офис. Бессонная ночь никак не отразилась на нём.
- Как она? – задает мне один лишь вопрос.
- Лучше. Я заберу её к нам, когда их выпишут. Временно, чтоб пришла в себя.
Эд медленно кивает и испепеляет ехидным взглядом.
- Поспи, Николай. Видит Бог, тебе это нужно. Может крыша вернется на место во сне. После обеда приезжают венгры, нам нужна твоя трезвая голова и светлый ум в деле.
Я едва не хлопаю себя по лицу. Чёрт, я обо всём на свете забыл после этого ночного звонка. До него я думал, что самое сложное – это понравиться Венгерской делегации, после… Жизнь едва не разделилась на до и после.
Я мало думал об этом ребёнке. Я смирился с тем, что он будет. В голове появился пунктик о том, что я должен заботиться о его матери. Но я не думал глубоко, не вникал, не представлял его как что-то реальное, что-то физическое, что-то, что можно… потерять.
Теперь в голове было чёткое осознание того, насколько хрупкое это положение. И насколько серьезнее я должен отнестись к нему и к той, которая в положении. Когда она будет жить здесь, станет легче. Тогда я смогу её контролировать. А будучи параноиком по жизни, я любил всё и всех контролировать, и когда я смогу контролировать её и ребенка – я смогу дышать.
5. 4 глава
Лера
Я открыла глаза и потянулась, сладко зевая. После десяти дней на больничной койке я не верю, что сплю в кровати. И не лишь бы какой, а шикарной кровати. В шикарной светлой комнате в огромном особняке Романовых.
В дверь раздался стук.
- Войдите, - отзываюсь, подтянув одеяло почти до подбородка.
Дверь открывается и в неё протискивается Ник с подносом.
- Завтрак, - улыбается, кивнув взглядом на поднос. – Не волнуйся, всё из твоего списка. Солёные крекеры, кислые яблоки, клубника, чашка кофе, кока-кола, против которой я настроен категорически, и мятные леденцы. Завтрак чемпиона.
- Повтори слово «завтрак» ещё раз, и я продолжу этот разговор из уборной, - мои губы дёргаются в ухмылке.
Мужчина подходит к прикроватному столику, ставит поднос на него и садится в кресло напротив моей кровати.
- Как ты себя чувствуешь? Всё нормально? Спать было комфортно?
Обращается со мной, словно я фарфоровая кукла. Это настораживает и немного пугает. Странно, учитывая, что этот же мужчина отрицал отцовство, открещиваясь от меня и от ребенка, и потащил меня буквально на детектор лжи, чтоб убедиться, что это его ребенок. Да стоило мне попасть в больницу – и его как бабка отшептала.