После ужина Эд отнес наши тарелки на кухню, а затем вернулся, переодетый в домашний костюм, и с двумя чашками чая, еще с какой-то обалденно вкусной выпечкой, под предлогом посмотреть еще серию.
Под серию я слопала почти все. И пришла в ужас, когда это обнаружила.
- Я завтра куплю еще, - улыбнулся он, тоже скользнув по пустому пакету.
Я пришла в ужас еще сильнее.
- Не смей! – смехотворно выставила перед его лицом угрожающе указательный палец, - а то я от вас не уезжать, а выкатываться буду!
- Тебе можно, тебе положено есть за двоих.
- И кто меня потом замуж возьмет, толстую мать одиночку-то!
Эдуард не ответил, но посмотрел на меня так, что я, кажется, даже прикусила язык. Перестала размахивать пальцем у его носа, как дура. И слабо помню, как он пожелал мне спокойной ночи и ушел.
Только вот какой тут сон после такого конфуза!
Я видела в его глазах какую-то покорную готовность. Но хоть убей не пойму с чего и почему такая честь. Он едва меня знает, я могу понять почему Ник со мной возится, но его брат… Я же даже не пара ему совсем, тем более от его брата беременная.
Самое ужасное это то, как легко мой мозг представил себя замужем за ним. Как мы сидим так в комнате у камина, в бокалах вино, по телевизору какой-нибудь старинный фильм, что-нибудь черно-белое, с Кларком Гейблом или Мерилин Монро, а в люльке сладко спит малышка. И эта картинка была настолько волнительной, что я пнула себя и пошла за стаканом холодной воды. Нужно освежиться. И привести мозг в порядок. Нечего примерять не по синьке шапку.
Стою, пью, и слышу низкий язвительный голос за спиной.
- Вижу, вы с Эдиком нашли общий язык.
Назвать статного и великолепного Эдуарда «Эдиком» у меня язык не повернулся бы и в пьяном бреду. Поворачиваюсь и вижу Ника, достающего бутылку красного вина из бара на кухне. От него самого пахнет бурбоном, сильно.
- Не принюхивайся, волчица. Я пьян. И планирую надраться сильнее, хотя это тебя и не касается.
- Зачем тогда посвящаешь в свои планы? – спрашиваю прохладно, отставив стакан воды.
- Лучше тебе зашиться в своей комнате и сладенько спать, не утомляя мою дочь. И воспользуйся берушами. У меня будет гостья, можно услышать… всякое, - ухмыляется криво и в ухмылке этой нет ничего приятного сейчас.
- Трахайся во благо, Николай. Плакать в подушку не буду. Ты мне не муж. Хвала небесам.