Еся тогда меня этому научила, приводила примеры, а я понял, что все годы “свободы” делал все что угодно, но только не мечтал.
Я создал для Еси новую жизнь, в которой у меня будет второй шанс познакомится с ней.
И все с чистого листа, по правде, это для меня первые. Еще никогда до Еси у меня не было традиционных отношений с женщинами, где я с ней не потому, что я раб и у меня ошейник на шее, а просто потому, что я хочу этого сам.
Теперь я играю роль сахарного мужа Марата, а Арман заперт в клетку на замок. Пусть Еся с Маратом общается, всем так будет проще.
"План был прост как мир: я должен вышколить и подготовить рабыню, обучить и отправить на аукцион, где ее выкупит Шакир Аль-Фарих. Попав в систему, рабыня сможет открыть двери и для меня, после чего я воплощу в жизнь свою месть, которую вынашивал больше десяти лет.”
Еся так плакала, когда проснулась в реанимации. Я помню этот момент, я его никогда не забуду.
Она кричала на все отделение, посбегались врачи, никакой комы у нее не было. Было только сотрясение мозга и психологическая травма по имени “Монстр”.
Я стоял за дверью и слышал, как Еся зовет меня. Она звала меня до хрипоты.
Я знаю, что сломал эту девочку, я это уже тогда прекрасно понимал. Ни в первые сутки похищения и даже не в тот день, когда взял ее, нет. Это были уроки, по большему счету, я ее тренировал, обучал, готовил. По-настоящему Есю я сломал тогда, когда Данте приехал посмотреть, насколько хорошо я вышколил рабыню, и насколько идеально рабыня слушается меня.
Мне нельзя было показывать к рабыне чувств, я ее хозяин, а хозяин только отдает приказы, он всегда ведет. Я поимел Есю в рот при Данте, и это было отвратительно.
Нет, не то, чтобы мне не понравились, просто я не хотел делать этого против ее воли и напоказ. И еще это было так похоже на то, когда меня накормил таблетками Хамит, а после пустил ублажать Маджиду. Конечно, против моей воли и всякого желания, но у меня не было выбора. У Еси его тоже не имелось.
Она боялась, но не сопротивлялась. Моя умная девочка всегда слушалась меня.
Данте остался доволен, но он тоже захотел Есю. Он тоже ее возжелал, я это видел, и единственное, что меня спасло тогда — звонок перевозчика.
Но Есе и этого хватило. Я помню, как она испугалась. Когда Данте уехал, моя рабыня попыталась убежать, но упала у самых ворот думая, что капсула с ядом в ее теле сейчас взорвётся.