– Ну ты сам-то прикинь, как ладно картина складывается, –
я поднял взгляд от обвиняемого и начал перечислять очень вероятные
шаги главы мэрской охраны. – Сперва ты даешь наводку убийцам. Потом
видишь, что девушка вернулась целой и невредимой, да еще и со мной
в довесок. Затем ослушиваешься указа, чтобы под надуманным
предлогом избавиться от меня как от потенциального защитника
Александры. Вероятно, чтобы самостоятельно убить Крамолову и
выслужиться перед Кротовыми.
Я закончил речь. Все идеи я выдал непринужденным тоном, с
интересом рассматривая свои ногти.
Пусть понервничает. Посмотрим, как отреагирует на
обвинения в свой адрес – не просто же так Александра скрыла от него
свою поездку. Может быть, он крот. Да даже если не он сам, а его
подчиненный, например, ответственность все равно лежит на
нем.
– Так это Кротовы пытались убить Александру?! – яростно
завопил Дмитрий. Все мои обвинения оказались ему неинтересны. Все,
что его интересовало – кто-то угрожал его госпоже.
– Не лично. Подослали каких-то Закопаловых.
Дмитрий Иванович запунцовел от ярости.
– Мерзавцы! Я заставлю их заплатить за свое
преступление!
Дмитрий с неожиданной силой начал пытаться подняться с
пола. Импульсивный и прямой, как шпала.
Зато, судя по всему, верный как собака. Если в рядах
охраны и есть предатель, то явно не он.
Под все эти взаимные обвинения он даже забыл, что совсем
недавно пытался меня убить.
– Что тут случилось?
С этими словами на чердак зашла Александра Крамолова,
распаренная после горячей ванны, в пушистом халате и с замотанными
в полотенце волосами. Даже из-под маски из какого-то ароматного
крема было видно ее ошалевшее выражение лица.
– Ты точно ничего не имеешь против моей госпожи? – тихо
спросил у меня Дмитрий.
– Я здесь только для того, чтобы помочь ей, – также
негромко ответил я и похлопал его по плечу, отряхивая.
Дмитрий кивнул и с трудом поднялся.
– Простите, госпожа, возникло недоразумение. Слуги
увидели, что к гостю проникли монстры и мы посчитали, что ему нужна
помощь, – ложь давалась главе охраны с большим трудом. Он с видимым
напряжением выдавливал из себя каждое слово.
Александра поочередно посмотрела сперва на меня и мой
подбитый глаз, потом на помятого Дмитрия Ивановича, на избитых
охранников, а затем – на двух нетопырей позади меня. Ее рука
описала широкую дугу и сделала фейспалм, размазав свежую маску как
взбитые сливки в дурных комедиях.